И ведь давно насмотрелся на трупы – почти не тошнило.
Притом, что некоторые тела были обезображены до какого-то
непотребного состояния… Однако те бедолаги явно пострадали от жвал
скамори. А парень всё сделал, по всей видимости, сам. Разделся на
морозе, копал землю… Может быть, просто сошёл с ума?
После этого случая я взял себя в руки, отбросил далеко
идущие планы – и сосредоточенно искал приют для девочек. И очень
скоро его нашёл.
Приют находился в большом каменном здании с небольшим
двориком, который отделял от улицы металлический забор. Дверь была
не заперта, а внутри было тихо и пусто, как и во всём Экори. Как я
понял со слов Нанны, она в тот день заметила ползущую по стене
скалы гигантскую сколопендру – и сразу предупредила
персонал.
Обрыв был почти рядом с приютом. При желании любой мог
добраться до его края и, затаив дыхание, посмотреть вниз. Пусть
обычно девочки и не склонны к излишнему риску, но дети – всегда
дети. Вот и Нанна, видимо, пошла в тот вечер поглазеть
вниз…
Приют встретил меня насквозь вымороженным вестибюлем. А
ещё лестницей на второй этаж, идущей вдоль стен, и двустворчатыми
дверями под ней. На втором этаже, судя по разбросанным вещам,
располагались жилые комнаты, но они мне были не слишком
интересны.
Гораздо больше важного могло храниться в помещениях на
первом этаже. И вот туда двери были закрыты… Что и неудивительно –
ведь там наверняка располагался кабинет директора, кладовая и
библиотека. Покидая здание и ещё надеясь вернуться, персонал не
забыл, пусть и в спешке, их надёжно запереть.
В растерянности я прошёлся по холлу, но так и не нашёл
ничего, что могло бы помочь в открытии замков. К счастью, помощь
нашлась снаружи, в каморке дворника. Нет, конечно, в основном в ней
хранились вёдра и мётлы – и почти не было инструментов. Был,
правда, пожарный щит, но на нём, к несчастью, начисто отсутствовал
топор…
Зато на стойке с инструментами висела большая связка
ключей. И ведь логично – нельзя лишать уборщика доступа к
помещениям. А сам дворник, видимо, обязательностью не отличался,
поэтому не стал брать с собой тяжёлую связку, спасаясь от
чудовищ.
Один из ключей, наконец, впустил меня в служебные
помещения приюта. Что я там делал? Да просто-напросто искал любое –
даже самое незначительное! – упоминание Нанны. Первым делом я
проверил комнату, где на стеллажах стояли одинаковые кожаные папки.
И не прогадал – это были личные дела послушниц. Разбитые по годам,
по алфавиту и наполненные различными документами, касающимися
девочек.