– Вот ты и мечтай!
– Пора навести в твоей жизни какой-то порядок! – возмущенно заявил Пол. – У тебя новая квартира, вдохновляющее тебя дело, гениальный партнер, девушки, к которым пристаю я, слушают меня из вежливости, а сами спят и видят, чтобы ими заинтересовался ты.
– Ты о той, что пожирала тебя глазами?
– Я не об Онеге, а о второй! В общем, тебе пора поразвлечься.
– Я и так развлекаюсь, Пол. Может быть, не так, как ты, но все равно развлекаюсь, поверь. Лорэн нет больше в моей жизни, но она – часть меня. И потом, я уже говорил тебе, что не запрещаю себе жить. Это первый наш вечер после моего возвращения, и мы уже, если я не путаю, ужинали не одни.
Пол как заведенный помешивал ложечкой в чашке.
– Ты не кладешь себе в кофе сахар… – пробормотал Артур, накрывая рукой руку друга.
Ночь была ясной, в кухне старого дома на берегу океана двое сообщников молча смотрели друг на друга.
– Стоит мне вспомнить эту немыслимую историю, которую мы пережили, как у меня появляется острое желание отхлестать тебя по щекам, чтобы ты окончательно очнулся, – говорил Пол. – Предположим, у тебя хватит глупости попытаться снова ее увидеть. Что бы ты ей сказал? Когда ты рассказал мне о том, что с тобой приключилось, я заставил тебя сделать сканирование мозга… Это я-то, твой лучший друг! А она врач, если бы ты сказал ей правду, то она надела бы на тебя смирительный балахон, с капюшоном или без, не знаю! Ты совершил то, что был обязан совершить, я восхищаюсь тобой. Тебе хватило смелости защищать ее до самого конца.
– Лучше мне лечь спать, я очень устал, – сказал Артур, вставая.
Он уже брел по коридору, когда Пол окликнул его. Артур просунул голову в дверь.
– Я твой друг, ты знаешь это? – произнес Пол.
– Да!
Артур вышел через заднюю дверь и обошел дом. Задел плечом ржавые качели, огляделся. На веранде разошлись половицы; стены, хранившие следы летних ожогов и соленых зимних подтеков, заросший сад – все было воплощением печали. Артур поежился на свежевшем ветру. Он достал из кармана куртки конверт с письмом, которое начал в Париже – скамейка, площадь Фюрстенберг, – дописал последнюю страницу и снова убрал в карман.
***
Ночной туман с океана дотянулся до города. У стойки «Парижского кафе», что напротив входа в отделение «неотложки», Лорэн читала меню.
– Не пойму, что вы делаете в этот ночной час в моем баре, да еще одна, – сказал хозяин, наливая ей содовую.