— Хочу. Даже больше, чем есть, — она сглотнула слюну, но тут же
мотнула головой как норовистая кобылка, и добавила. — Вот только я
не намерена надевать в общем-то чистые вещи на себя, прежде, чем я
вымоюсь. Когда меня тащили эти длинноухие твари, я будто бы слышала
журчание воды неподалеку. Наверное какой-нибудь ручей пробил дорогу
в эти подземелья. Я понятия не имею, какова протяженность этих
туннелей. Пока меня перетаскивали с места на место, мы почти все
время передвигались под землей, лишь в крайне редких случаях выходя
на поверхность.
— Хотите сказать, — я приказал Конору найти какой-нибудь
подходящий водоем, чтобы Олия смогла помыться, и вернулся к нашей
прерванной на меньше, чем на минуту, беседе, — что все эти полгода
ты практически не видели белого света? — я критически посмотрел на
нее. Принцесса была худой, оборванной и явно избитой, но она не
была настолько бледной, какой непременно бы стала, пробудь она в
подземельях хотя бы пару месяцев.
— Конечно же нет, — она фыркнула. — По туннелям мы бродим пару
месяцев, но время от времени выбирались на поверхность, чаще всего
в лесу. А до того момента, когда меня затащили сюда, я жила в
качестве пленницы в доме рядом с рыночной площадью. Хозяин дома все
время находился в маске, снимая ее лишь передо мной. На него
работало много людей, и они звали его — «старший».
Вот это номер. Значит, принцессу крови держали всего не
нескольких минутах ходьбы быстрым шагом от дворца. Это очень-очень
интересно. А не с этим ли связано то, что поведение Олии, что жила
во дворце, начало кардинально меняться где-то около месяца назад?
Более того, поведение принцессы поменялось настолько, что даже мать
сказала, что совсем ее не узнает. Похоже, что важно было не только
то, чтобы принцесса оставалась живой и относительно невредимой, но
еще и ее близость к двойнику имела определенное значение. И теперь
мне интересно узнать, а сколько всего таких вот подмен успели
совершить эльфы, и сколько из них увенчались подобным же успехом?
Сейчас сказать что-то сложно, но не удивлюсь, что в каждом
захваченном королевстве действовал не просто внедренный агент, а
двойник очень близкого к королю человека, например, наследник
престола, чем не вариант? И тогда возникает вопрос, а не сдались ли
остальные на милость победителей вообще без боя? Это, конечно, на
грани фантастики, но, чем демоны не шутят? Только вот с Гроуменом
не повезло. Король и принц так ненавидели друг друга, что на
первого внезапная гибель принца не произвела бы какого-либо
впечатления, а второго не смогли найти ни для того, чтобы убить, ни
для подмены, что так же не привело бы к положительным результатам.
Или подмена Олии — это первая в своем роде тактика, и длинноухие
обходились простым подкупом доверенных лиц? Впрочем, какая разница,
если все остальные уже пали, даже тот же Гроумен? А вот есть
разница. Гроумен захвачен, но захвачен он почти классически, в ходе
кровопролитных боев, и в стране еще очень много очагов
сопротивления, иначе мы бы не сумели вырваться. Атаракс пал, но
эльфы все еще не чувствуют себя полноправными хозяевами на моей
земле, и поэтому у Вигараса все еще есть шанс выстоять, а у меня
вернуть утраченное!