Гул, шедший со всех сторон, сначала нарастал, но вскоре начал
словно удаляться, уступая место легкой вибрации, которая отражалась
в каждой мышце тела, заставляя ее дрожать. Вибрация резко
оборвалась и вроде бы ничего больше не происходило, но затем мы
почувствовали, что в том месте, куда мы свалились, становится
как-то жарковато. Температура воздуха быстро увеличивалась, а меня
начали посещать смутные догадки о том, что это может значить. И что
вулкана здесь поблизости нет никакого, ни спящего, ни
проснувшегося, но это не значит, что мы не сможем сейчас
прожариться до коричневой корочки, если вообще в горстку праха не
превратимся.
— Так, слушаем меня. Все приготовились, чтобы очень быстро
бежать отсюда, со всех ног, — я говорил тихо, но как ни странно
меня услышали. Тем более, что стало заметно светлее, и было видно
куда бежать. А светлее становилось из-за того, что стены постепенно
приобретали красный светящийся оттенок, и именно от стен и шло то
самое тепло, которое грозило нас поджарить. — Бегом, не
останавливаться! — заорал я, чувствуя, как жар проникает в глотку,
заставляя ее рефлекторно сжиматься.
Вдоль стены вела едва заметная дорожка, на которую я и свернул,
волоча за собой Олию, которую сумел схватить за тонкое запястье,
крепко держа и наверняка оставляя синяки. Положение усугублялось
еще и тем, что дорожка шла в опасной близости от источника тепла,
что усиливало его эффект в несколько раз. Пот заливал лицо, одежду
можно было уже выжимать, и я просто не представлял, какого сейчас
приходится Вольфу Каусту, облаченному в полный доспех, который он
так и не снял, несмотря на все мои предупреждения.
Я бежал, не оглядываясь, надеясь, что эта дорожка все же не
проходит по периметру этой огромной духовки, и нас куда-нибудь
выведет, желательно в безопасное место, или хотя бы туда, где не
будешь ощущать себя запертым в камере крематория, который вот-вот
сработает, чтобы на выходе выдать твой прах не слишком безутешным
родственникам.
Дверь возникла передо мной внезапно. В то время, когда я решил,
что все, мое путешествие закончилось, да при этом так нелепо,
передо мной возникла конструкция, которая не могла быть ничем иным,
как дверью. Вот только у этой двери отсутствовали даже намеки на
дверную ручку, замок или что-то похожее.