Он потёр щёку.
— Мы жили в пластиковых капсулах по четыре человека.
Представителей других рас держат отдельно, чтобы не перегружать
восприятие. В комнате ничего, кроме кровати, даже одежду выдавали
каждый раз новую, чтобы никто не привыкал к личной собственности.
Только белый цвет: стены, постельное бельё, зубные щётки в ванной
отличаются лишь номерами.
Таня поняла: она должна что-нибудь буркнуть, желательно
сочувственное. Она взяла Илая за руку:
— Это хреново.
— Да нет, я просто ничего не понимал. Пока однажды не нашёл…
понятия не имею, что это было. Наверное, деталь робота или
какого-нибудь аппарата. Вроде маленькой пружины, меньше срезанного
ногтя, и я уколол ею палец. Было больно. Выступила кровь.
Видя непонимание, Илай пояснил:
— Я прежде не испытывал боли. Состояние каждого мониторили
круглосуточно, любые перебои в организме купировались. Но датчики
не среагировали на такую мелочь — никто не умирал от порезанного
пальца, да? И я забрал эту пружину. Не знаю, как удалось её
спрятать, но с тех пор я иногда царапал себя.
— Зачем?
— Ощущать. Реагировать. Эволюция первичного бульона запустилась,
когда праамёбу ударило током, и она сбежала, поджимая жгутики от
ужаса.
— Они тебя не поймали?
— Нет. Незначительные колебания, в пределах нормы.А вот
результат, судя по тому, что я сделал, всё-таки оказался
бракованным. Заказники никогда не бунтуют: нас выпускают в
«настоящий мир» лет в шестнадцать, и большинство слишком боится
всего, кроме привычного белого кокона. Так и продолжают работать. У
многих громкий крик вызывает сенсорную перегрузку чуть не до
эпилептического припадка.
— Но твои… — У Тани вертелось на языке слово «хозяева», она едва
подобрала замену. — Наниматели, ты говорил, предоставляли тебе
жильё и нормальную работу.
— Наверное, они поняли задним числом. Но мы всё-таки не роботы,
заказники формально такие же граждане Вселенской Конфедерации, в
биопреобразователь не засунешь. К тому же я показывал лучшие
результаты. Творческое мышление и так далее. Первым делом я
научился готовить.
Спрятанная под рубашкой полоска крови доползла до локтя.
— Тебе повезло.
— Вероятно. Таня, я просто хотел тебе объяснить: я сделал себя
терраформером, потому что совершенно точно не боюсь боли. В конце
концов, именно она помогла мне отличить «ничто» от «нечто».