Удары наконец прекратились, послышался
удаляющийся топот. Я закрыл глаза.
Шевелиться не хотелось. Наверное,
потому что я понимал, что не смогу. Я уже почти не мог даже дышать
– воздух свободно проливался сквозь меня, не задерживаясь в легких.
Сознание отчаянно пыталось уцепиться за остатки реальности,
подсовывая мне новые «А помнишь, помнишь как здорово?..»
Но я уже не помнил. С закрытыми
глазами ничего не удавалось вспомнить – перед глазами была лишь
кромешная тьма.
Вот так и умирают чемпионы по боевым
искусствам – в темных переулках. Зарезанные или забитые до смерти
арматурой. Или и то и то сразу.
Откуда-то издалека послышались
взволнованные голоса, сквозь сомкнутые веки пробился свет, словно
пытаясь меня разбудить. Я не открыл глаза – мне хотелось просто
умереть. Просто потерять сознание и больше не находить
его.
И после того, как ко мне прикоснулись
чьи-то руки, через секунду после этого меня отключило.
Я открыл глаза.
Я не знаю, как я смог, как у меня вышло, но я открыл глаза. И
они открылись.
Правда это не сильно помогло – увидеть ничего я так и не смог.
То ли я находился в полной темноте, то ли мне только казалось, что
я открыл глаза. Второе вероятнее, ведь, закрывая их, я уже смирился
с тем, что снова открыть мне уже не суждено.
Я несколько раз моргнул, последний – с солидными усилием, чтобы
точно понять, что со мной происходит. Веки послушно сжались,
придавив глазные яблоки и вызвав в них неприятное чувство. Вывод –
мне все-таки не кажется. Я действительно жив и даже достаточно
здоров как минимум для того, чтобы открыть глаза.
А вот боли я по-прежнему не чувствовал. И дышалось тяжело. Не
так, как до этого – когда ты тянешь и тянешь воздух, а он словно
насквозь проходит через продырявленные легкие, не задерживаясь в
них, а наоборот. Воздух словно сгустили до состояния патоки и
диафрагма не справляется с его плотностью, судорожно пытаясь
втянуть его в легкие хотя бы по чуть-чуть. Схожие ощущения бывают
перед грозой, когда воздух насыщен влагой, и им тяжело дышать… Но
это очень слабое сравнение.
В конечном итоге, я кое-как приноровился дышать мелкими
короткими вдохами, которые, само собой, не могли обеспечить
необходимого насыщения крови кислородом – буквально через тридцать
секунд у меня, даже лежащего, начала кружиться голова.