– Давно вас не было. Закончились продукты. Чай только морковный.
Рафинаду совсем нет. Полы вымыла, полфунта чёрного хлеба дали, тем
и сыта.
Скривился. Не нравится? Бесстыжий! Глаза мои на тебя бы не
глядели! Одёжка-то хорошая, не бедствуешь, небось. Насильничать
горазд, а как чего поднести девушке, так нет. Я из-за тебя плод
стравила, а ты даже бровью не повёл, когда узнал. Красненькую
выдал, и только. А что на царские сейчас купить можно?
– Растопи колонку в ванной. Вымыться хочу.
Сказала же – обойдёшься!
– Так дров, Степан Пудович, тоже не осталось. Керосину в примусе
только-только хватит воды на чай вскипятить.
– Подавай морковный, раз ничего другого не осталось.
Тебе и морковного жирно будет, кобель поганый.
Пока Поля раскочегаривала примус, Степан скинул на подзеркальник
в прихожей перевязь и кобуру маузера. За ними последовал поясной
ремень с патронной сумкой. Рядом примостился кисло пахнувший
порохом наган с расстрелянными патронами, последней легла фуражка
со звездой. Тужурка заняла своё место на вешалке. С помощью машинки
снялись лайковые сапоги. Френч, портянки, галифе и даже нижняя
рубаха были брошены прямо на пол у вешалки. Подхватив принесённый
саквояж, хозяин удалился в столовую.
Полина, увидев гору вещей, только вздохнула. Подразумевается,
что она всё это выстирает и вычистит до утра. Даже пистолеты.
Правильно ей говорила Марфа: «Хозяева вернутся или нет, один
Господь ведает. Если Стёпка пропадёт, никто его искать не будет. А
ты и без него устроишься». – «Грех это! Не по-божески…» – «А плод
стравить по-божески? Он тебя пожалел? Вот и ты его не жалей».
Сквозь приоткрытую дверь виднелась золотая россыпь
драгоценностей. Побледневшая девушка дрожащей рукой засыпала
сушёную морковь в заварочный чайник. Помешала, чтобы лучше
заварилась. Поставила стакан на поднос и вошла в комнату.
– Поленька, милая, вот – дарю. Я тебе дамский пистолетик давал,
верни сейчас мне его.
– Премного благодарна, Степан Пудович.
Нищенская подачка укрепила дух Полины, а требование вернуть
подаренный ранее изящный браунинг окончательно разозлило. Пистолет
– вещь хорошая, полезная и дорогая. А следующая фраза, из которой
следовало, что в планах Стёпки для неё нет ни малейшего места,
успокоила совесть.
– Я утром уеду. Будут спрашивать – ты меня с прошлого месяца не
видела. Поняла?