– Да ладно, – Хельги махнул рукой. – Послезавтра
начнется, даже я буду пафосным. Пора вроливаться, мы же эльфы, а не
гопота с района.
– Я из нандор, мне можно без пафоса. Так вот, Берен
пришел в Дориат.
– Ремарка. До этого он партизанил, потом лазил по
Нан-Дунгортебу и другим не более приятным местам. В общем, это был
не бомж. Это был самый настоящий бомжиссимо!
Ирка хихикнула. Хельги подмигнул ей и
продолжил:
– И вот этот бомжиссимо княжеских кровей встречает в
Дориате Лютиэн. Принцессу. Наполовину майя. Прекраснейшую из дев. И
она тоже в него влюбляется.
– Я думаю, – Лея пожала плечами, – что вначале
Берена отмыли.
– Да? Жаль. Я надеялся, что когда-нибудь встречу
эльфийскую принцессу, и она полюбит меня. Если я буду достаточно
неумыт.
– У нее может оказаться отец, имей в виду. И он тебя
пошлет.
Хельги коротко хохотнул и закурил. Лея
продолжала:
– Отец Лютиэн, Элу Тингол, владыка Дориата,
действительно оказался не в восторге. И Берена отправил. Добывать
Сильмарилл. Как ты можешь судить по дырке в короне, авантюра
удалась.
– Но так же вроде нельзя, – Ира нахмурилась. – Тома
говорила, что сыновья Феанора дали клятву.
– Будь он друг или враг, – неожиданно звучно сказал
Хельги и даже сигарету изо рта вынул:
– Запятнан или чист, порождение Моргота или Светлого
Вала, Эльда, или Майа, или Пришедший следом, Человек, еще не
рожденный в Средиземье, Ни закон, ни любовь, ни союз мечей, Страх
или опасность, или сама судьба, Не защитят от Феанора или его
родичей того, Кто бы спрятал, или сохранил, или взял в ладонь,
Найдя, сберег, или прочь выбросил Сильмарилл. Так клянемся мы
все.
Он перевел дух, жадно затянулся и
добавил:
– А дальше я не помню, я лордов давно не
играл.
– Как-то так, – сказала Ире Лея. – Но Берену и
Лютиэн камень достался такой высокой ценой, что даже Клятва
отступила на время. Лютиэн было дано право выбирать, и она
разделила человеческую судьбу Берена.
– Короче, – Хельги выдохнул дымное колечко. – Они
умерли. И не только они.
Рассказывать дальше он не стал – сосны как раз
расступились в стороны, открывая большую поляну. На противоположной
ее стороне возвышалось нечто, похожее издали на строительные леса.
С одной стороны «леса» обшили горбылем и возвели что-то вроде
частокола. Ирка невольно вспомнила про «Амон-Эреб это холм, на
холме у нас тын».