– И я делаю то, что должен, – Кирдан Корабел
склонил перед ним голову. – И это меньшее, что я могу
сделать.
– Лучше бы ворота открыл раньше, – едва слышно
сказал за спиной Гвирит знакомый голос. Она обернулась. Как раз
вовремя, чтобы встретиться глазами с глазами Карантира, злыми,
нехорошо прищуренными.
На мгновение ей даже стало страшно, что он не
сдержится. Попросту не увидит в этом нужды.Но Карантир моргнул, неожиданно подмигнул Гвирит,
отобрал у нее баклагу и протолкнулся через целителей к брату.
Кто-то дал ему чашку, и он опустился на колени, протянул ее
Маэдросу, сам придерживая рукой, чтобы не расплескать
воду.
– Я думаю, в крепости вам всем будет удобнее, –
добавил Кирдан. Карантир снова обжег его взглядом из-под
ресниц.
– Те, кто могут, вернутся на Амон-Эреб, – голос
Маэдроса стал тверже. – Я не оставил там бойцов, и сердце мое
неспокойно.
Он сел ровнее, то ли опираясь теперь на руку
брата, то ли заблаговременно придерживая его. Обернулся по
сторонам, словно разыскивая кого-то:
– Где остальные?
– Маглора девы увели в крепость, – ответила ему
Лотиэн со странной усмешкой. – Но Куруфин с ним. Близнецы где-то
здесь. Амрод ранен, но не тяжело. Или Амрас? Прости меня, высокий
лорд, я их путаю.
– Их все путают, – по лицу Маэдроса скользнула
бледная тень улыбки.
Кирдан глянул на него сумрачно. И неожиданно
тоже опустился на одно колено. Проговорил, понизив голос и безо
всякой радости:
– Не так я хотел бы отблагодарить тебя, но у
меня есть новости. И они плохие.
– Говори, – Маэдрос тяжело вздохнул. – Любые
новости стоит знать.
– Твой родич, – Кирдан запнулся. – Твой родич,
сын государя Фингона, Эрейнион, был пленен слугами Врага.
Сегодня.
– Жопа, – едва слышно сказала
Айфе.
Роланд поморщился. Сказал бородатому
Кирдану:
– Действительно скверные новости.
На несколько мгновений он закрыл лицо ладонями,
потом сказал резко:
– Карнистир. Собери всех, кто может, и
возвращайтесь. Я останусь здесь, пока мои раны не позволят мне
одолеть дорогу.
– Пусть кто-нибудь останется с тобой, – сказала ему
Айфе и отвела с его бледного лба влажную рыжую прядь. – Из воинов и
из лекарей.
– Я останусь, – отозвался Цемент. – Я в ногу ранен,
до Амон-Эреб не дойду.
– Ну, хоть не в жопу, – хмыкнула
Айфе.
– Брат мой, – Маэдрос уже откровенно скривился. –
Фильтруй базар, а?