Коги Тю был мастером политических интриг, но нельзя было
сказать, что он их любил – просто положение обязывало. И сейчас
завязывалась величайшая интрига! И центром её становился странный
человек, привезенный фагами.
В религиях и басов и тувагов был один непростой персонаж – Лон.
Ни один из служителей богов, как бы они не прозывались, не рисковал
назвать его богом, но ему поклонялись и временами его культ был
очень силён. Лон был героем, помогавшим людям, спорившим с богами.
Он жил среди людей и когда-то ушёл, пообещав вернуться, когда будет
нужен людям. Уходя, он оставил людям в залог один из своих двух
мечей. Этот меч, как величайшую реликвию хранили лониты-басы, чем
сильно раздражали лонитов-тувагов. В давние времена на самом краю
Священной Долины лониты построили для великого Лона дом –
прекрасный, как сказка и мощный, как крепость. В доме возвращения
Лона всегда ожидали пять жён. Их выбирали из самых красивых девушек
в пять лет, и они ждали своего мужа, пока им не исполнится семь.
Тогда они уходили из дома Лона, чтобы стать жёнами самых достойных
мужей басов или тувагов. Постепенно традиция угасла, но год назад в
доме Лона снова появилась молодая красавица – дочь Верховного
лонита басов В’Охра Пайя – Вела… Коги Тю сам ходил к Священным
вратам дома и оставил дары для жены Лона. Он прекрасно понимал, что
это был совсем неоднозначный шаг с его стороны в глазах многих
тувагов, но он также знал, что нужные его поддержат – Лон был
повелителем воинов. И именно поэтому Священная Долина даже в самые
плохие времена оставалась Священной.
И вот туда сначала вломились презренные фаги, привезли оттуда
странного человека, да ещё за ними появилась Вела и сделала
заявление, способное перевернуть мир! Надо полагать, она сделала
его совсем не шёпотом – девочка не глупая.
Повелитель тувагов склонил голову, будто прислушиваясь к тишине
в шатре. Слова, которые он произнесёт сейчас, решат многое.
- Сын мой, не сообщила ли тебе прекрасная Вела, когда её сможет
приветствовать род Коги?
Пон очень по-отцовски прищурил глаза и положил в знак уважения и
внимания два пальца левой руки на рукоять меча. Обращение «сын мой»
говорило о том, что отец с этой минуты берёт всё управление
ситуацией на себя. Остальная часть речи недвусмысленно намекала,
что он готов признать странного человека Лоном, но не собирается
отдавать инициативу священникам-лонитам. Это было понятно –
Лон-идея – это предмет культа, но Лон-человек - это уже
политика.