По дороге к дому, а затем и на лестничной клетке — аккуратно установив Эрику перед глазком — Джеймс прижимал ее к стене еще несколько раз. Руки его умело и бережно шарили по ее телу, хотя и не столько возбуждали, сколько заставляли погрузиться в подобный неге приятный полусон.
К тому времени, когда они наконец преодолели порог, Эрика уже сама хотела, чтобы Джеймс не прекращал ее обнимать — но тот, оказавшись в просторном холле, оглядел квартиру и будто бы заледенел. Покосился на Эрику так, что ей показалось, что Джеймс вот-вот выгонит ее.
— Я в душ! — торопливо сказала, решив, что хозяин квартиры вряд ли ее выставит, если она будет практически голой. Да и к тому ей же в самом деле хотелось постоять под теплой водой.
В ванной у Джеймса пахло фиалками и еще какими-то цветами — так что, едва прикрыв дверь, Эрика оглушительно чихнула. Посмотрела в большое зеркало в минималистичной раме, висевшее на стене, и недовольно потрогала опухшую скулу.
Рэм порой грозился, что врежет ей — но до дела никогда не доходило. Он, как и все альфы, предпочитал не делать, а говорить.
Рэм при всех своих достоинствах — представленных по большей части в виде толстого кошелька и рельефных бицепсов, потому что характер был так себе, а знаменитый узел если кого и вдохновлял, то только омег — был до жути ревнив и болезненно любил контроль. Он мог набрать номер Эрики, находившейся в командировке, в три часа ночи и попросить показать постель через скайп. Или, например, позвонить в разгар деловых переговоров, чтобы выяснить, как идут дела — в этом случае следовало отвечать, иначе нежная душа альфы могла серьезно пострадать.
Поначалу он нравился Эрике — иначе, в конце концов, зачем бы пускать его в себя? И дело тут было не только в деньгах. Скорее в том, что она чувствовала за альфой силу, и сила эта зачаровывала.
— Это все первобытный инстинкт, — любила говорить ее омего-сестра, — беты должны подчиняться альфам, как в стаях в древнейшие времена.
— А омеги? — ядовито интересовалась Эрика.
— А омеги должны ложиться под них, — честно отвечала сестра, — так установила судьба.
Эрика не верила в судьбу, которая не уготовила в своих сетях места для нее. Альфы и омеги имели истинных, беты — никогда. Но все же должна была признаться самой себе, что не слишком-то любит управлять. Ей куда больше нравилось просто делать свое дело хорошо.