– За заслуги, меня, как знаю и вас,
возвели в офицерский чин. Это было три года назад. Война только
начиналась, – Прокс говорил медленно, подбирая слова. Изредка
бросал взгляд на меня, но больше смотрел вниз, чуть склонив голову,
словно Атлант, держащий на плечах непомерную ношу. – За что получил
награду, думаю, неинтересно. Но за что разжалован, обязан
рассказать.
– За неисполнение приказа? –
предположил я и не ошибся. От моих слов Прокс вздрогнул.
– Вы правы, господин лейтенант. Я не
исполнил приказ вышестоящего офицера. И вместо того, чтобы
погибнуть, стоя на боевом рубеже, отвёл людей.
– Сколько жизней сохранил, когда,
где, при каких обстоятельствах это было? – видимо мои вопросы
удивили Прокса. Тот расправил плечи и уставился на меня. Было
тяжело наблюдать, как в нём борются чувства вины, ответственности и
долга. Но что приятно удивило, страха я не заметил.
– Лейб-капрал, извольте ответить на
поставленные вопросы.
– В прошлогоднюю летнюю кампанию,
возле станицы Торопалово. Там скалистая местность, невысокие горы,
ущелья. Моей роте был дан приказ удерживать направление на Михонск.
Держались пять суток, а когда боеприпасы, но главное закончилась
вода и люди стали умирать от жажды, я отдал приказ отходить.
Уходили ночью. Из остатков боеприпасов соорудили тайные заряды, так
что дорогу по ущелью завалило. Сенарцы потом трое суток разбирали
завал.
– И это тебя спасло от расстрела? –
предположил я и, дождавшись кивка, спросил более важный для меня
вопрос, – сколько людей вывел?
Именно ответа на него зависела судьба
новоиспечённого лейб-капрала. Когда он понял, что надо отходить,
когда взял на себя ответственность и отдал приказ, не в тот ли
момент, когда все подчинённые убиты и ранены, не струсил ли он
сам?!
– Выходило тридцать два вместе со
мной. Дошли двадцать восемь. Потом трое скончались от ран.
«М-да. Арифметика, чтоб её! Но у
каждого спасённого или есть, или будут дети, а сколько ещё они
своими умелыми действиями уничтожат врага? Такая практика дорогого
стоит. И, как ни странно, именно имеющие опыт действия в окружении
мне и нужны».
– Те, кто вышел с тобой, где они?
– Не могу знать. Меня ж разжаловали.
Двенадцатая рота прекратила существование. Её не восстановили.
– Имена помнишь? Составь список. Я
поищу их. Они нам пригодятся.