– Давно? Еще до войны?
– Юнкер-р-ра! Подъе-е-е-ем!
Рев дежурного офицера – не ротного,
кого-то рангом пониже – мгновенно прогнал сон. Тот самый, который я
видел уже много раз. Ставший привычным и уже не приносившим поганые
ощущения – вроде слипшихся глаз, мокрого лба и чугунной головы…
почти. Я бы, пожалуй, предпочел подремать еще полчаса или час –
конечно же, если бы у меня кто-то спрашивал.
– Поднимайся! – Надо мной нависло
усатое лицо Ивана. – На ходу проснешься. Надо скорее умыться
успеть, пока не набежали. Отстанешь – засмеют.
Похоже, обучение «молодого»
начиналось с самой побудки. И мой «дядька» без всякого стеснения
показывал все на собственном примере. Откинул одеяло по диагонали и
принялся натягивать форменные брюки. На этом, впрочем, и
ограничился – видимо, поход к умывальникам ничего больше не
требовал. Я с точностью повторил действия Ивана, стараясь не
отставать – и зашагал за ним следом.
И сразу понял, что он хотел сказать
загадочным «пока не набежали». Не все юнкера оказались расторопными
– примерно половина еще ворочалась в кроватях, пытаясь выгнать себя
из-под уютных одеял. Но и оставшихся вполне хватало чуть ли не
целиком забить ванные комнаты – к каждому умывальнику уже
выстроилась очередь.
Если бы не высокий статус моего
«дядьки», нормально ополоснуться я бы точно не успел. Но перед его
заросшим темно-рыжим волосом могучим торсом уважительно
расступалась и мелкота, и второкурсники, и даже старшие. Которых,
впрочем, было не так уж много. Подольского, спавшего от меня через
койку, я так и не увидел – похоже, «господам подпоручикам» даже в
плане распорядка дозволялось чуть больше, чем сугубцам.
На смотр в коридоре мы вышли одними
из первых – спасибо Ивану. «Дядька» лишь коротко кивнул на прощание
– и удалился в другую сторону: туда, где строилась старшая рота. А
я принялся искать свое место, высматривая среди однокашников
приметную макушку Богдана – но так его и не увидел.
Зато наткнулся взглядом на Артема.
Мелкий каким-то чудом не только отвоевал себе место у умывальника,
но и уже пристроился в нужную шеренгу на левый фланг – туда, где
уже собирались самые щуплые. Я помахал и был удостоен хмурых бровей
и кивка.
Вот и помогай после этого людям.
– Третья р-р-рота! Станови-и-ись!
Зычный голос будто вдохнул в нас
жизнь. Только что копошившиеся сонными муравьями юнкера
подобрались, забегали – и примерно за полминуты изобразили
более-менее внятное подобие шеренг. Фигуры в черных кителях будто
вырастали из-под земли, множились, бегом подтягивались из дортуаров
– и в конце концов замерли под грозным начальственным оком.