- Да, жратвы надо было побольше брать или подвезти пару раз за
сезон, - согласился Никифор.
- Я думал об этом, - Тимофей сосредоточенно чистил вяленую рыбу.
- Следующая артель завезет продукты до вскрытия реки на санях,
построят еще сарай и спокойно начнут работу после ледохода. Но это
нас не касается, тем более в другие притоки пойдем на лодках по
воде.
- Вишь ты, как им, на всем готовом! - взвился Трофим. - А мы
опять с пустого места? Так не пойдет, старшой!
- Заставлять никого не собираюсь, - разозлился Карташов. -
Можете на этот прииск идти работать, но, боюсь, условия оплаты
будут совсем другие.
- Ага! Вот так бы и сказал! - даже обрадовался Трофим. - Я и не
сомневался, что Гордеевы деньгами бросаться не будут. Нас-то хоть
не обманут?
- Сколько добыли — вы каждый день видите, я не скрываю. Что на
уме Гордеевых — не знаю, однако обманывать нас, думаю, им не
выгодно. Не хочу ничего обещать, но чувствую — есть и побогаче
россыпи вдоль Шилки. Так что, не прогадайте, ребята.
Мужики похмурились и пошли спать, а Тимоха остался караулить:
последнее время медведи стали наглеть и подходить все ближе, а на
рассвете и вой волков навевал жуть. Похоже, в преддверии зимы серые
хищники объединялись в стаи.
С утра он отправил Савву и Григория на речку с наказом вычерпать
все, что получится из реки и развесить вялиться. Это должно стать
основной пищей по дороге домой.
Последние десять дней были очень напряженными, но погода внесла
свою лепту: в ночь на 4 октября ударил крепкий мороз и продолжать
работу стало невозможно. Тимофей не стал рисковать и заставил
свернуть лагерь за два часа.
Заявочные столбы установили заранее, поэтому только разобрали
бутару и насос, а плосконь оставили будущим старателям. Почти три
пуда шлиха и золотого песка распределили по двум лошадям и охраняли
их особо. Продуктов, кроме вяленой рыбы, не было совсем, всю одежду
нацепили на себя, но идти пришлось пешком: лошади тоже голодали и
не могли нести всадника.
Дежурили по ночам уже вдвоем: от слабости один мог запросто
уснуть, а медведи запросто ходили по руслу реки, пытаясь
полакомиться рыбкой.
На рассвете третьего дня пути все были разбужены отчаянным
визгом Цезаря. Тимофей выпрыгнул из палатки с винчестером и увидел,
как дежурившие в ночь Савва и Григорий бросали горящие поленья в
сторону леса. Какой-то зверь поменьше медведя волок безжизненное
тело пса в чащу. Увидев преследование, зверь не стал убегать, а
бросился на людей. Только с четвертого выстрела удалось его
убить.