Сандор окинул взглядом собравшихся, все с богатой броне, все с
ожерельями со многими клыками.
На краю площадки показался Немет. Мужчина утер со лба пот и
приблизился к столу, после краткого раздумья он сел подле
Сандора.
В полной тишине мужчины провели следующие полчаса, дожидаясь
пока соберутся остальные. Сандор все это время смотрел в центр
стола, где в широком круглом вырезе была свалена куча колотой
горной смолы.
Наконец показался последний господин — гайдук Фолкнер, весь
прикрытый броней, в крашенном красными полосами шлеме и с копьем в
левой руке. На ходу он вбил в землю копье, сдернул шлем и уселся на
последнее место, прямо напротив Тиссена. Тот махнул рукой
толкователю.
— Великое пламя да озарит Высокий стол! — прокричал тот, вскинул
руки к Оку.
— Озарит великое пламя Высокий стол! — повтори за ним
шестнадцать гайдуков.
Толкователь метко метнул тлеющую щепку в центр стола, смола,
видно обильно политая горючим топливом, тут же вспыхнула. Языки
пламени заиграли в центре собрания.
Мужчины выхватили ножи и принялись каждый вырезать подле себя
подпись.
Сандор сделал так же, вычертив широкую «А» перед собой.
Рыжий камень оказался удивительно податливым. Как он заметил,
никаких меток на нем еще не было, значит, стол этот сладили
недавно, Тиссены впервые принимали всех господ на острове
Клыка.
Толкователь после поклона удалился от стола и пошел вниз по
ступеням, но вот Гёза остался подле отца. Не один Сандор удивился
такому его поступку, но вслух никто ничего не сказал. Отец его
видимо не скрывал, кто будет править после него.
— Господа, — начал Беда Тиссен, — причина созвать этот высокий
стол проста.
Старик глянул на плещущее пламя в вырезе стола между
собравшимися.
— Пламя войны разгорается на островах.
Многие собравшиеся встрепенулись.
— О чем он говорит? — подумал Сандор.
Насколько он мог понять за последние дни, гайдуки открыто не
враждовали между собой.
— Кого и с кем? — озвучил общий вопрос Фолкнер.
— Это мы и решим — ответил Тиссен, без тени усмешки.
В повисшей тишине Сандор мог различить, как скрипят кожаные
перчатки, звякают колечки в поясах, перестукивают клыки в ожерельях
собравшихся мужчин.
Пламя в центре стола размеренно вытанцовывало, медленно
прогорающая смола неровно трескала.
— Многие из вас столкнулись в последний месяц с шайками, что
рыщут в наших небесах, — продолжил Беда, — незнакомые наемники,
юкарские воины, да старые банды подрядившиеся за новую работу.