—
Какие три дня? — не понял я серьёзности её тона.
—
Твоя инициация прошла три дня назад, — шокировала меня сестра
странным ответом.
—
Что? Как так?! — теперь я понимал ещё меньше. — Я же ясно помню,
что инициация была вчера.
Видя моё неподдельное удивление, она начала
рассказывать, как всё происходило с её точки зрения:
—
Силовой шторм за щитами Родового Алтаря бушевал около часа. Мы
просто стояли в Святилище, и никто ничего не мог с этим сделать. Ни
бабушка, ни мама и даже дядя Порвинг с папой. Они тоже все просто
стояли и ждали, когда ослабнет магическая буря за силовыми щитами,
— она говорила тихо и проникновенно, держа лицо и голос не
по-детски серьёзно и немного мрачно. — Мы уже думали, что тебе там
конец. Что надо просто дождаться, когда пройдёт Силовая буря и
Алтарь снимет сферы, возведённые им в защите. Чтобы забрать тело и
начать готовиться к твоим похоронам, — её пространный взгляд был
направлен куда-то в пол. — Но, когда щиты спали, ты оказался скорее
жив, — она подняла взгляд на меня. — Очень хорошо, что на церемонии
была бабушка. Без помощи Высшего лекаря ты бы точно умер. У тебя
всё тело оказалось изрезано в мелких порезах и полностью залито
кровью. Как и Родовой Алтарь, и даже плита под ним.
Она снова опустила взгляд в пол, немного
помолчала, сильно смяла в сжатых кулаках платье и
призналась:
—
Там всё было залито твоей кровью. Я даже думала, что Силовая Буря с
тебя всю кожу содрала! — эту фразу она буквально выкрикнула. На
пару секунд заново превращаясь из отстранённой взрослой в
гиперэмоциональную девочку.
Но
секунда прошла, и она снова продолжила говорить серьёзным
размеренным тоном:
—
Бабушка запустила твоё сердце, оно билось с сильными перебоями, а
потом залечила все раны. Ты был жив, но что с тобой будет после
такой инициации? Никто не знал. Отец с дядей отнесли тебя в твою
комнату. А очнулся ты... Нет! Вернее, открыл глаза часа через два.
Я сидела в комнате вместе с бабушкой, и мы обрадовались, что ты
пришёл в себя! — она в восторге закатила глаза, всем своим видом
показывая насколько тогда была рада. — Вот только, ты ни на что не
реагировал. Никого не узнавал и даже на имя не откликался, — и
снова голос, полный скорби и печали.
Сестра помолчала, вспоминая произошедшие
события и продолжила:
—
Ты нас всех очень напугал, особенно ближе к вечеру, когда начал
стонать и кричать на разных языках. Мы думали даже, что в тебя
пространственный демон вселился. Но отец сказал, что на Родовом
Алтаре такого произойти не могло. И всех выгнал из твоей комнаты,
сказав, что тебе нужно побыть одному, — она насупилась, всем своим
видом показывая, как недовольна распоряжением отца.