Прислонившись к холодной стене оружейной, я закрыл глаза.
– Эй, Норвин, – окликнул Эрн, мой друг по оружию. – Ты что такой потрепанный?
– На себя посмотри, – отозвался я лениво. – Ничего не случилось, пока я отсутствовал?
Эрни подошел ближе и, зевнув в кулак, покачал головой.
– С тех пор, как территорию зачистили, все спокойно. Закурить есть?
– Бросил.
Он кивнул и ушел восвояси, поняв, что сейчас я не в состоянии поддерживать беседу и думать о том, о чем, вообще-то, должен. Бессонная ночь и пережитые волнения делали свое дело.
Под закрытыми веками мелькали рыжие всполохи. Болели старые раны, в груди саднило. Я слишком много и часто использовал магию, и по всем прогнозам выгорание одолеет меня раньше, чем отца.
А мысли все крутились вокруг одного и того же. Точнее, вокруг одной и той же женщины, которая лишила меня покоя с того самого момента, как я переступил порог дома в Левилле. Тогда меня обескуражили ее наглость и дерзость. Ее, конечно, стоило наказать, проучить за побег, но это не вписывалось в мой характер и было бы мелочно с моей стороны. Отец учил быть великодушным.
Я знал, что Эллен не хотела этого брака и даже чувствовал некую вину перед ней. Но она была нужна мне для подпитки сил, а я – нужен короне. И для этого с женой надо было поладить, а начинать семейную жизнь с обид и насилия – глупое решение. Я никогда не понимал разных схем и махинаций по соблазнению, просто жил и делал, что считал должным.
Я чувствовал в ней что-то странное, но и подумать не мог, что встретил самую настоящую попаданку из другого мира. Более того, оказался на ней женат. Звучит, как бред. И все же этот факт не стереть.
Я усмехнулся. Должно быть, сам Темнейший приложил к этому руку. Но, несмотря на то, что писали об иномирянах, этих подселенцах в чужие тела, я с самого начала не чувствовал от нее никакой опасности.
Я плохо знал настоящую Эллен, но за две короткие встречи успел запомнить ее мимику, жесты, манеру разговора, поэтому “новая” она удивила. Сначала я подумал, что, вырвавшись из-под родительской опеки, целительница стала вести себя более раскованно и дерзко. Потом стал замечать все больше и больше странностей.
Та, настоящая Эллен, не вызывала у меня никаких чувств. Ее внешняя привлекательность не имела значения, не зажигала, не будоражила, потому что внутреннее наполнение было мне не интересно.