До выхода
мы с Анни крались, прячась в тени стен
и хихикая. Доставать верхнюю одежду мы
не стали, чтобы моя горничная ничего не
заподозрила, но с ног до головы завернулись
в пуховые платки. На улице было довольно
холодно, весна только-только вступила
в свои права.
В посольских
коридорах было уже совсем безлюдно,
только где-то там, за стенами господских
комнат, на половине прислуги, слышался
неясный шум. Многочисленные горничные
сновали туда-сюда, выполняя приказы
своих хозяев. Дворецкий гулким басом
распекал какую-то нерадивую служанку.
А молодой мужской голос очень громко
рассказывал что-то и хохотал. Здесь, в
нашем мире, уже было вечернее затишье,
а там все еще кипела жизнь.
- Идем, -
шепнула дочери и осторожно, стараясь
не скрипеть приоткрыла дверь, ведущую
в сад, - только тише!
Меньше
всего мне хотелось, чтобы кто-то, а
особенно барон Пирр, узнал бы о нашей
прогулке. Анни кивнула и смущенно
улыбнулась. Пусть она пророк и знает о
будущем гораздо больше, чем все остальные
люди, но ей все равно было страшно. Я
видела, как пугала ее предстоящая встреча
и легонько сжала маленькую ладошку,
показывая, что я всегда с ней. Что бы не
случилось, я буду рядом. И никому не
позволю обидеть мою девочку.
Мы вышли
на невысокое крылечко, я осторожно
прикрыла дверь за спиной и огляделась.
Пусть в посольстве не такой большой
сад, как в королевском замке, но несколько
дорожек, ведущих в разных направлениях,
расходились сразу от крыльца. И как
узнать, где сейчас смотрит на звезды
граф Шеррес? Бегать по саду и искать его
не особенно хорошая затея. Мы могли бы
всю ночь потратить на поиски и никого
не найти, потому что графу надоело дышать
воздухом, и он отправился домой. К тому
же оставалась опасность просто замерзнуть,
заблудившись между одинаковым рядами
голых деревьев и кустарников. Тем более
небо сияло так ярко, что было понятно,
к утру хорошенько подморозит.
- Мам, - Анни
потянула меня куда-то вправо и, кивнув
в темноту, добавила, - идем. Граф Шеррес
там... Мам... а как ты думаешь, он будет
рад меня видеть? - вздохнула она, шагая
по хрустящей льдинками тропинке в
неизвестность.