И столько
отчаяния было в этом вопросе, что я
вздохнула и, остановившись прямо среди
черно-серых кустов, присел и обняла
Анни. Ветра сегодня совсем не было, и
кусты стояли над нами, не шевелясь, как
молчаливые стражи.
- Конечно
он обрадуется! - воскликнула я, стараясь
быть как можно убедительнее. И заверила,
- любой был бы счастлив иметь такую дочь,
как ты. Я вот очень счастлива...
- Ну, ты же
моя мама! - рассмеялась она и снова
вздохнула. - А папа это другое... вдруг я
ему не понравлюсь? Или он скажет, что я
ему не нужна?..
- Тогда он
будет полный дурак, - я прижала Анни к
себе и попыталась встать, держа ее на
руках. Моей девочке было уже семь, она
сильно выросла за эту зиму. Спина
протестующе взвыла, но я справилась.
Выпрямилась и теперь держала ее на
руках, как маленькую девочку. Чувствовала,
что это важно. Сейчас я нужна была дочери
именно, как самый сильный во всем мире
взрослый, чтобы она чувствовала себя
защищенной рядом со мной.
Анни
прильнула ко мне, обвив шею руками и
обхватив ногами талию. И в ее тихом, еле
слышном выдохе я услышала облегчение.
Улыбнулась, прижала к себе еще крепче
и сделала шаг вперед.
Идти было
сложно. Я почти не видела куда наступаю,
а дорожки, пусть даже очищенные от снега,
были довольно скользкими. И я боялась
не удержаться на ногах, грохнуться во
весь рост и навредить ребенку. Тем более
мои тонкие домашние туфли совсем не
подходили для прогулок по парку в это
время года.
Пройти мне
удалось не больше двух десятков шагов.
Я обогнула куст, дошла до обледенелой
липы, на ветке которой висела кормушка
для птиц, на секунду отвлеклась на ее
качающийся темный силуэт, и не заметила,
что именно в этом месте дорожка делает
резкий поворот влево. Я не поскользнулась.
Я споткнулась о высокий снеговой бортик
и, пребольно ударив голень, рухнула за
край дорожки прямо в сугроб. От
неожиданности, боли и обжигающего холода
снега, мгновенно забившегося нам под
платки, мы обе не смогли сдержаться и
взвизгнули. А потом, сидя по уши в снегу,
как два снеговика, переглянулись и
расхохотались.
- Что у вас
случилось? - холодный, холоднее снега,
попавшего за шиворот, голос прервал
веселье. На дорожке, глядя на нас сверху
вниз, стоял хмурый граф Шеррес.
- Мы упали,
- ответила Анни, прежде чем я успела
вмешаться. - Вы же нам поможете вылезти
из сугроба? - умоляюще произнесла она и
захлопала ресничками.