Вот только Хмельницкая не только уворачивается от моего рта,
уклоняясь от поцелуя, но и с неожиданной силой дергает мой галстук так, что я
вдруг оказываюсь на коленях посреди ресторанного зала.
Виски был лишний. Наверное — весь. Это из-за него я не
устоял на ногах.
Но какая же наглая сука… Меня! Швырять на колени! Перед всей
фирмой! Да я же её в асфальт на офисной парковке вкатаю, и каток сверху
поставлю!
А вот почему я не встаю, пораженно пялясь в зеленые глаза
Ирины? И почему язык за моими зубами такой ватный? Вот это действительно
загадка!
— Вот так ты должен стоять, щенок, — шипит Ирина, — и не
сметь открывать свою грязную пасть без моего разрешения.
Она охренела! И этот её шепот внезапно звучит почти
оглушительно. Я замечаю, что и звукач вырубил музыку, чтобы не упустить ни
слова из нашей перепалки. Все-таки хлебом не корми этих идиотов, дай какое-нибудь
зрелище.
И все-таки — она охренела. Окончательно! Как она вообще
смеет так вести себя со мной? И уж тем более, отшатываться от меня так, как
сейчас.
С таким отвращением на лице, будто она только что съела
живого червяка и без соуса. Ирина отворачивается и уходит обратно, к вип-залу,
и почему-то те мужики, которые еще пять минут назад снимали её на телефоны —
шарахаются с её пути, стоит только Ирине задеть их взглядом.
А я смотрю на шикарную задницу Хмельницкой в сумасшедших
черных стрингах и понимаю, что вообще-то — у меня стоит до сих пор. И не думает
падать.
Наверное, дело в её заднице… Ну или в сиськах. В чем же еще?
Руки
у меня трясутся.
Я
держу их под ледяной водой, бьющей из крана, но они все равно трясутся.
В
уме я представляю, как выдаю Антону Верещагину одну пощечину за другой, до тех
самых пор, пока мои ладони не запылают, а звон в его пустой голове не станет
слышен всем окружающим.
Дура!
Какая же я дура!
И
вот ради этого куска дерьма я собиралась завязать с Темой? Боже, не-е-ет, ни за
что в жизни. Уж лучше вообще ни с кем вне Темы не связываться, там хотя бы
понятные мне люди. Те, которые не делают ничего не логичного. Те, которые хотя
бы пытаются слушать правила и говорить, что хотят и чего не хотят.
Смотрю
на себя в зеркало, поправляю на носу очки. Простые нулевки, их я ношу просто
для имиджа. Неровные красные пятна покрывают лицо и шею. Красотка, Ира, ничего
не скажешь!