Надо ли говорить, что ничего эти обследования не дали? Магнитно
резонансная томография, снимки мозга, лёгких, УЗИ, всякие шланги в
желудок и… другие места. Почти две недели меня изучали, словно
подопытную крысу. И моментами это было совсем неприятно.
Бесконечные процедуры перемежались визитами полиции, юристов, и
каких-то представителей городской администрации. Мне задавали кучу
вопросов, даже проверяли на детекторе лжи – но всё это было на
редкость бестолковым и бессмысленным.
Для всех окружающих я был медицинским феноменом. Человеком,
решившим воскреснуть, спустя пять дней после своей смерти. Врачи
говорили, что в подобном случае нечего удивляться амнезии – клетки
мозга на момент моего воскрешения некоторое количество времени были
уже мертвы, так что существовала вероятность, что я могу никогда не
вспомнить всё, что произошло за прошедшие восемнадцать лет.
Опять же – почему удар молнии «излечил» всё те травмы, которые я
получил во время аварии и из-за которых скончался, никто не знал, и
не понимал. Также как и то, почему электрический заряд немалой
мощности оживил уже несколько суток как мёртвое тело.
Офицер Смирнов приезжал ещё пару раз, в сопровождении людей, по
всей видимости, из других ведомств. Также как и он, эти субъекты
использовали какие-то свои устройства - для проверки моей психики,
как они говорили. Однако, судя по тому, что за этим ничего не
последовало – никаких определённых результатов эти девайсы им не
показали.
Впрочем, вряд ли бы эти ребята поделились со мной, даже если бы
узнали что-нибудь интересное.
Когда же, наконец, все эти окружающие люди убедились, что я –
это просто я, меня… Отпустили. Правда, перед этим повозили по
разным учреждениям, чтобы восстановить документы – паспорт, ИНН,
страховое свидетельство, банковский счёт (на котором даже остались
какие-то деньги) доступ к серверу госуслуг, ещё кое-что по мелочи.
Права в ГИБДД выдавать отказались, мотивируя это тем, что я должен
снова сдавать экзамен.
Меня это, признаюсь честно, волновало чуть меньше, чем
никак.
Больше всего хотелось избавиться от назойливого внимания властей
и медиков, хотя было понятно – после случившегося раз и навсегда
отделаться от них не получится.
В этом я не ошибся – после того, как все формальности утрясли, в
моё владение вернулась комната в коммуналке (чему двоюродная тётка
и её великовозрастный сыночек не очень-то и обрадовались), а на
руках оказались все документы, меня выпустили из больницы. Вот
только назначили персонального куратора и велели созваниваться с
ним дважды в неделю, а по воскресеньям – приходить на
консультации.