– После этого злосчастного падения ты совсем перестал улыбаться.
А в твоем взгляде поселилась тяжелая мрачная тоска. Так на мир
смотрят дряхлые старики, давно схоронившие своих детей. Те, кто
понимают, что их от врат загробного мира отделяют лишь
мгновения…
Я хотел ответить что-нибудь нарочито бодрое, попытаться
разубедить отца мальчишки и чем-нибудь обнадежить. Но не смог,
потому что его слова были истиной. Я действительно ощущал всей
своей кожей жаркое дыхание ада. Я знал, что человеческая жизнь
слишком коротка, и что вскоре я снова вернусь туда…
– Ты тоже стал редко улыбаться, отец…
***
Одинаковые дни, наполненные монотонной работой, складывались в
недели, а недели растягивались в месяцы. Тело Данмара заметно
окрепло и обросло мясом, став гораздо лучше откликаться на команды
моего разума. Да и местный язык я уже освоил достаточно хорошо, по
крайней мере, для девятилетнего мальчика, коим я, собственно, для
всех и являлся. Кстати, да. Забыл сказать. Прошел ровно один
местный год с того момента, как я попал сюда.
С некоторых пор Эпимос стал привлекать меня к самой серьезной
работе, которую мы с ним выполняли практически наравне. Теперь я
уже трудился плечом к плечу с кузнецом, и эти моменты казались мне
наиболее удачным для того, чтобы вести расспросы о мире, в который
я попал.
– Отец, а для чего мы так много работаем? –
Задавая вопрос, я старался чтобы он звучал максимально искренне и
наивно. Чтобы у мужчины не возникло никаких сомнений, что это
спрашивает именно ребенок.
– Как для чего? – Удивился родитель мальчика. – Чтобы нам с
тобой было, чем питаться.
– А почему мы работаем целыми днями, а зарабатываем так
мало?
– С чего ты решил, что мало? У нас всего вдосталь! Есть и пища,
и чистая вода, крыша над головой…
– А еще брага… – не удержался я от попытки уязвить Эпимоса за
его частые возлияния.
– В том числе, – невозмутимо согласился гигант, крутя в руке
пудовый молот, как игрушечную поделку.
– Но все-таки мы не можем себе позволить такой богатой одежды,
как тот старик, что приходил меня лечить.
– А, вот ты о чем… – кузнец смущенно поскреб подбородок,
взлохматив свою пышную бороду. – Понимаешь, Данмар, мы –
ремесленники, и таких как мы очень много. Значительно больше, чем
обученных магов…
Эпимос пытался объяснить мне простыми словами причины классового
неравенства здешнего общества и вытекающие из этого экономические
предпосылки, а я внимательно слушал его, изредка задавая наводящие
вопросы. Естественно, я не напирал, а делал между нашими беседами
длительные паузы, иногда доходящие до одного-двух дней. И итогом
стало то, что уже через полтора месяца я смог схематично нарисовать
самому себе приблизительную картину устройства социума.