Закономерным итогом стало то, что Эпимос почувствовал себя
неважно после очередного ударного дня, и поспешно отправился спать,
не забыв, впрочем, по пути высосать половину кувшина кислого
алкоголя. А утром он уже не смог подняться с кровати, потому что
левая сторона тела его плохо слушалась. Я, конечно, не был большим
специалистом в медицине, но это выглядело похожим на инсульт. И
хоть случай кузнеца не был сильно запущенным, ведь он сохранил не
только ясность ума, но еще и связную речь, вот только сам он сразу
же сдался, не желая бороться со своим недугом.
Я ухаживал за ним каждый день, готовил еду и кое-как, насколько
позволяла сила, заключенная в уже десятилетнем мальчишеском теле,
омывал с трудом передвигающегося кузнеца. Эпимос же совсем потерял
волю к жизни, и бросил все домашние хлопоты на несовершеннолетнего
сына. Он начал пугающе стремительно худеть, и уже через пару седмиц
напоминал лишь бледную тень себя прежнего. Все чаще он заводил
разговоры о том, что скоро его не станет, и все подробнее и
обстоятельней становились его лекции по ведению домашнего хозяйства
или работы в кузнице, словно он и впрямь готовился оставить меня
одного.
Ну а мне только и оставалось, что работать за двоих, попутно
пытаясь этих двоих же прокормить. Правда, браться мне приходилось
только за простые заказы, на которое мне хватило бы моего
невеликого искусства, выносливости и силы. Кузнец же настолько
апатично относился ко всему происходящему, что даже не
интересовался, откуда берется еда на столе. Хотя я вполне допускал,
что такая безвольность могла стать последствием перенесенного им
удара.
Ну и поскольку теперь мне приходилось ездить в город
самостоятельно, без защиты огромного бородатого гиганта, то я
озаботился и каким-никаким, но оружием для себя. Я уже упоминал,
что кузнец из меня весьма паршивый, и уж тем более, до полноценного
оружейника мне было ой, как далеко. Так что выковать себе
что-нибудь серьезное, было выше моих скромных умений. Поэтому и
выход из ситуации я нашел изящный, как мне показалось, и
простой.
Я сковал крест-накрест два стальных прута, один длинный, другой
покороче. Первый заточил, сделав трехгранным, а второй загнул на
манер вилкообразной гарды. Нижнюю часть я просто замотал
размоченным ремнем из бычьей кожи, сделав таким образом нехитрую
рукоять. И на выходе у меня получилось неведомое в здешних краях
оружие, похожее на японский сай. По крайней мере, ни у кого в
городе я ничего похожего не видел.