Местной письменностью я никакой не владел, не умея ни читать, ни
тем более писать. Так что пришлось прибегнуть к использованию языка
из прошлой жизни. К моему удивлению, едва я сел за это занятие, как
в памяти сами собой воскресли нужные символы и знаки, а потому
осталось всего лишь кропотливо перенести их на металл.
Общий вид у тары был не то чтобы презентабельный, но интерес
определенно пробуждал. По крайней мере у меня. И я надеюсь, что не
промахнулся со своей маркетинговой идеей, потому что за прошедшую
седмицу я растратил на еду все оставшиеся у меня медяки. Еще
чуть-чуть, и придется выменивать провизию на кузнечный инструмент.
А если об этом узнает еще и Эпимос, то его уж точно удар
хватит…
Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, едва закат окрасил
багрянцем небо, я натянул заранее подготовленную неприметную одежду
из небогатого гардероба мальчишки, и отправился на встречу с Чуком
и Чаком.
Притаившуюся возле кустов троицу я заметил еще издалека, но не
стал подавать виду. Если они решили скрыться от любопытных глаз в
подступающей темноте, значит, у них на это были причины. Главное,
что мальчишки меня не подвели и разыскали нужного человека. Однако
стоило мне приблизиться, как третий участник этой веселой компании,
оказавшийся здоровенным мужиком с кривым шрамом на половину морды,
шагнул в мою сторону с каким-то явно недобрым намерением. А когда
следом за ним совсем неестественно засеменили Чук и Чак, я понял,
что что-то у этих ребят пошло не по плану. Слава демонам, я
готовился к чему-то подобному…
Сейчас лица подростков носили на себе следы побоев, которые
появились явно позже нашей встречи, поскольку смотрелись совсем
свежими. Некоторые из них еще даже кровоточили. А в их странной
походке оказалась виновата короткая веревка, которая связывала
левую ногу одного парня с правой ногой другого. Сам же здоровяк
отчетливо излучал агрессию и намерение оторвать руки любому, кого
найдет поблизости, и у меня закрались серьезные подозрения насчет
его адекватности…
– Так это ты тот «работодатель?!» – С нескрываемым
презрением пророкотал воин, нависая надо мной огромной скалой.
Голос у него был под стать внешности. Громкий, как водопад, и
низкий, словно медвежье рычание.
– Да, все верно, – ответил я с невозмутимостью канцелярского
клерка, чем, похоже, еще сильнее разозлил его. – Меня зовут Данмар.
А вас?