– Спасибо, Данмар… – по щеке здоровяка скатилась скупая
слезинка, тут же затерявшаяся в лохматой давно нечёсаной бороде, –
но не стоило тебе тратить на меня монеты. Я чувствую, что конец уже
близок, и боюсь, что моя хворь съедает меня все сильнее…
– И все же, попробуй! – На этот раз мне пришлось подбавить в
голос немного подростковой пылкости, чтобы кузнец не подумал
отказываться от заботы. И мне стало немного грустно, оттого что я
играю с чувствами этого человека, который видит во мне родного
сына. И зачем я только это делаю? Неужели, мне не на ком больше
испытать свое пойло? Или мне на самом деле хочется, чтобы его
попробовал и оценил именно Эпимос?
– Кхе… – кузнец смущенно кашлянул и протянул к чарке иссохшую
костлявую руку, которая некогда была размером с половину моей
головы. – Ну давай, попробую…
– Только будь осторожен отец! – Поспешил предупредить я его. –
Мне говорили, что у лекарства очень паршивый вкус. Словно терпкий
эль, только в сотню раз горче!
– Да ладно уж, – отмахнулся кузнец, – чай не хуже браги тетушки
Силии…
Эпимос опрокинул в себя содержимое стаканчика залпом, и по
проявившимся секундой позже красным пятнам на лбу и щеках, я понял,
что продрало его ничуть не хуже, чем меня.
– Ы-ы-ы-х-х! – Отец мальчика глупо распахивал рот, словно
выброшенная на берег рыба, не зная, что сейчас для него будет
лучше, вдыхать или выдыхать. – Вот это… зелье! Что это,
Данмар?!
– Если б я только знал, – пожал я плечами, – травники своих
секретов так просто не раскрывают.
– Заня-я-ятно, заня-я-ятно… – пробурчал немного повеселевший
великан слегка заплетающимся языком. – У меня в голове зашумело,
словно я кувшин выпивки опрокинул. Это так и должно быть?
– Да, о чем-то таком меня предупреждали, – снова соврал я, не
моргнув и глазом. – А теперь попробуй поспать. Если тебе станет
лучше, я попробую достать еще.
– Спасибо, сын… – прошептал кузнец, стыдливо пряча снова
увлажнившиеся глаза. – Спасибо тебе за все, мой мальчик…
***
Отмеренное мной время Чуку и Чаку истекло как-то уж слишком
быстро. За минувшие дни я сумел немного оптимизировать процесс
самогоноварения и даже разработать прототип тары для своего товара.
Первую пробную партию я залил в деревянный бочонок, который
постарался искусственно состарить, словно он долгое время лежал в
земле. Затем я обил его полосками позеленевшей латуни и приделал
ржавую пластинку, на которой старательно и максимально ровно,
насколько позволяла прямота рук, оттеснил надпись «Огненная
вода».