ДНР, Дебальцево. 28 января 2015
года
По гребню вала побежали укропы, и
Репнин, поминая их по матери, выбрался из люка, хватаясь за
«Утес»[1] и выпуская пару очередей. Пули
выбрасывали фонтанчики, когда чиркали по насыпи. Людей они ломали и
рвали, нанося травмы, не совместимые с жизнью.
- Заряжай!
- Бронебойные вышли!
- Осколочно-фугасным!
- Есть!
Над валом, словно рубка подлодки над
волнами, вздыбилась башня «семьдесятдвойки». Стала разворачиваться,
показался борт…
- Огонь!
Осколочно-фугасный, выпущенный чуть
ли не в упор, разворотил украинскому танку всю ходовую, и тот сполз
с насыпи.
- Надо добить!
За валом внезапно полыхнуло пламя, и
ударил гром – рванул боекомплект.
- Кто это его приголубил? Впрочем,
хрен с ним! Михалыч! Выбираемся отсюда!
- Правильно… Обнаружили нас, чего
сидеть зря?
- Как там наши? – поинтересовался
Сегаль.
- Сейчас увидим.
Взрыкивая мотором, танк выбрался из
своего закутка, поводя башней – точь в точь, как кот, выглядывающий
из-за двери: ушли эти гадские собаки?
- Обратно, Михалыч.
- Ага…
«Т-72» вывернул, и проехал назад по
своим следам. Там, где недавно находился ДЗОТ, теперь догорал
украинский танк, свернув башню набок и уткнувшись пушкой в землю.
Рядом весело пылал «КамАЗ» со сбитой кабиной. Тент, прикрывавший
кузов, уже обсыпался, и покривившиеся дуги торчали черными ребрами.
Трупы в украинской форме валялись на истоптанном снегу,
запакощенном копотью и кровью. Их было много, десятки и
десятки.
- Да-а… - протянул Михалыч. – Наши на
месте не сидели.
- Эт-точно…
- Гляди, командир! Сто первый
подбит!
- Вижу. Ты лучше хохлов
высматривай!
- Вот, как это называется? –
пробурчал мехвод. – У меня жена – хохлушка, самая что ни на есть,
из-под Ровно. В Луганске сейчас, в больнице…
- Лежит?
- Лечит! Уложишь ее, пожалуй.
- Наш человек.
- А то!
- Командир! – напрягся Роман. – В
лесополосе! Левее сто первого!
В лесополосе разворачивалось орудие.
Какое именно, Репнин не разглядел. Может, гаубица, может,
противотанковая Д-44. Не хотелось бы…
- Осколочно-фугасным! Огонь!
Рвануло, как в голливудском боевике –
красиво, с разлетом чего-то горящего и дымящего. Видать, снаряд не
только саму пушку покорежил, но и боеприпасы «списал».
И тут Геннадий заметил краем глаза
шевеление чуть дальше подавленной «арты».
- Осколочно…
Поздно. Полыхнул выстрел. Снаряд
ударил танку в башню. Пробить ее в лоб – никаких шансов, но
контузить экипаж может легко – Геша ощутил себя внутри огромного
колокола, по которому ударили кувалдой весом в тонну.