В 38-м Дмитрий Федорович окончил
Ульяновское бронетанковое училище. Науки постигал легко - учитель,
все-таки! Вот там-то, в Ульяновске, и проявилась истинная натура
Лавриненко – из всех видов оружия он стрелял на «отлично». Его
звали: «Снайперский глаз».
В 39-м Дмитрий Федорович участвовал в
освободительном походе на Западную Украину, в 40-м – на Бессарабию.
В Станиславе познакомился с хорошей девочкой Ниной, на которой и
женился летом 41-го.
Командир взвода танков «БТ-7»,
Лавриненко отступал с боями, вместе с остальной 15-й танковой
дивизией, пока та не растаяла вовсе в Уманском котле.
«БТ-7» очень маневренные, но с
хлипкой броней. Другое дело – «Т-34». Когда лейтенанта Лавриненко
назначили командиром танкового взвода «тридцатьчетверок», Дмитрий
Федорович сказал: «Ну, теперь я с Гитлером рассчитаюсь!»
Репнин криво усмехнулся. Дмитрий
Федорович!
Ныне это ты и есть, Геннадий
Эдуардович!
Забудь про капитанские погоны, про
«Т-72Б». 41-й год на дворе.
Война идет!
Опять-таки, Лавриненко сейчас
сколько? Он в 1914-м родился… Господи, ему двадцать семь всего! Он
на пятнадцать лет тебя младше, то бишь моложе, товарищ Репнин! И
волосы густые…
Геша насупился. Кто он? Лавриненко? А
нету больше Дмитрия Федоровича! И Гешки тоже нету! Есть человек с
телом Лавриненко, а личность у него твоя! Душа, так сказать.
Переселилась. Через время.
Хоть садись, и роман про «попаданцев»
пиши.
Тема модная и понятная – ужас, как
хочется переиграть старые сражения, вернуть отнятое либералами и
т.д, и т.п.
Но Геннадий никогда не читал подобные
опусы. Смысл?
Историю-то не изменить, что было –
было. Это учебники можно переписать, низведя освободителей в
«оккупанты», а немецких холуев возвышая до героев.
Так он тогда рассуждал. А теперь
что?
Не один месяц минует, пока то, что
случилось с ним, станет не то, что привычным, но хоть как-то
сольется с фоном повседневности. Человек привыкает ко всему, даже к
самому небывалому.
Перебрось общагу на звездолет – через
месяцок в его отсеках все так же будут сушить белье и метаться
между буком и плитой, где в сковородке варится суп (а что делать,
если кастрюли нет?)…
Геша закрыл глаза, и потряс головой.
Невероятно! Хотя и вполне очевидно…
Отвернувшись от зеркала, он побрел к
штабу, подумав, что личность Лавриненко, может, и отсутствует, но
вот память его задержалась. О самом Дмитрии он знал –
интересовался, как любой нормальный летчик интересуется подвигами
Кожедуба или Покрышкина.