– И где это все будет у нас происходить?
– В населенном пункте Мотовилово.
– О, Мотовилово! Пуп земли русской.
– Нет, браток, – возразил Работодатель. – Пуп земли – это Большое Мотовилово, а мы с тобой едем в Малое.
Юрий снова закрыл глаза и расслабился. Малое так Малое. Хоть и вовсе – Микроскопическое. Микро-Мотовилово – это звучит даже недурно. Макро-Мотовилово и Микро-Мотовилово… Еще часа три, подумал он. Ну, пускай четыре, и все кончится, и я дома, и можно будет на все наплевать. Лишь бы клиент не оказался тяжелым. Пусть это будет… пусть это будет достойный старый джентльмен, жаждущий, скажем, проследить судьбу своего не вполне путевого внука… Или, например, судьбу дочери, попавшей в сети организованного шантажа… Интересно, откуда у джентльмена из дома престарелых деньги, чтобы с нами расплатиться? «Мы фирма дорогая…»
– А кто он такой – этот твой Галошин? – спросил он, не раскрывая глаз.
– Не Галошин, – сказал Работодатель наставительно, – и не Калошин, а – Колошин. От слова «колоситься». «Раннее колошение хлебов…» Он – секретоноситель.
– То есть?
– То есть лицо, которому известны сведения, составляющие государственную тайну.
Услышав это, Юрий встревожился и раскрыл глаза:
– Еще чего нам не хватало! Зачем это тебе?
– Небось, небось. Все схвачено. Никто – ничего. На самом деле он у нас глубокий инвалид, бесконечно от всего далекий. Так что успокойся и дрыхни дальше. Нам еще пилить и пилить, а дорога – вон какая.
Дорога была – каток. Сумерки уже наступали – час между собакой и волком, – встречные машины включали фары, и лед мрачно поблескивал в их желтоватом пока еще свете. Все, кто ехал навстречу, ехали медленно, не ехали даже, а ползли, – пробирались осторожно, словно бы ощупывая ближним светом дорогу перед собой.
– Щас спою, – проговорил Работодатель напряженно, и Юрий тотчас же сел прямо, ухватившись для надежности за скобу над дверью. Дрянь дело, подумал он. Работодатель вроде бы даже и не совершал ничего, никаких заметных действий, только газку, может быть, чуть добавил, чтобы совсем уж не остановиться, но машину вдруг повело, она грузно завиляла и пошла боком-боком-боком, словно краб по камню.
– «Вечерело. Серенький дымок…» – затянул жалобным высоким голоском Работодатель, нежнейшими движениями руля выправляя занос, – «…таял в розовых лучах заката…»