Я рванулась было к двери, под влиянием чувств забыв о нормах этикета, но виконт грубо остановил меня, дернув за руку.
Я осталась стоять на месте, часто моргая.
- Могу я лично поблагодарить принца? - спросила я после паузы, осторожно высвобождая руку.
Виконт покачал головой.
- Нет, миледи. Он итак слишком задержался из-за вас. Вам следует вернуться в свои покои. С вашим драконом.
- Мне нужно прятать Дилариона? - прижимая к груди коробку, спросила я.
Виконт скривился, словно каждый новый вопрос дается ему нелегко.
- Нет, миледи, - ответил он. - Его итак видело много народу на пристани. Да и слава о том, что новая леди Черной Пустоши маг, опередила ваше появление. Раз питомец столь дорог вам, принц дал позволение брать его с собой. Но свежую кровь нетопырь должен получать только с позволения принца, в его покоях.
- Хорошо, я на все согласна, - сообщила я виконту.
- И, вот еще, - сказал виконт, протягивая мне длинные черные перчатки из тонкой ткани. - Носите это всегда, когда покидаете дворец. А это и вовсе не снимайте. Никогда.
С этими словами виконт развернул меня спиной и щелкнул застежкой сзади.
Подняв руку к шее, я нащупала пальцами круглый медальон, а в следующий миг с трудом устояла на ногах. В глазах потемнело, на плечи словно взгромоздили скалу, ноги стали ватными.
- Блокировка магии, - прошептала я, оседая на руки виконту.
Тот терпеливо ждал, пока я привыкну к новому состоянию и приду в себя. Через несколько минут все прошло, но легкое головокружение осталось, как и непривычная тяжесть в теле. Я чувствовала себя, как на корабле, когда сорочка леди Вивьен Ру истощила мои магические силы.
- Терпите, леди, - бесстрастно сказал де Жерон. - Пока вы не привыкли обходиться без магии, вам стоит носить это.
- Конечно, - пролепетала я. - Я согласна чтить все традиции Черной Пустоши, лишь бы у меня не забирали дракончика…
Заметив, что силы возвращаются ко мне, виконт помог встать ровно.
- Вам стоит вернуться в свои покои и отдохнуть какое-то время, пока не привыкли, - сказал он.
Я ожидала, что де Жерон вызовется проводить меня, или хотя бы помочь дойти до покоев, но он остался неподвижен, как статуя. Когда подняла на него глаза, взгляд виконта стал холодным, бесстрастным, и отчего-то осуждающим.
Превозмогая непривычную усталость, я присела в книксене и тихо произнесла: