- Не похожи,
- кивнула Ирха с улыбкой. - они внешностью
в батьку пошли. Тот тоже рыжий, да
конопатый.
- А что с
лавкой-то теперь? - поинтересовалась я.
- А там
Гальша, сестра их младшая, теперь
хозяйничает. Вот она купчиха всем на
зависть. Уж к ней в лавку зайдешь, без
покупки не выйдешь. - Ирха засмеялась.
- А ежели я пять грил в семью принесу,
Гальша через год в десять раз сверху
сделает. Не упустит батька их такой
возможности, Елька. Сам придет свататься.
Первым
делом мы с Ирхой к Смотрящему пошли.
Надо было и по выкупу договориться, и
соглашение наше подписать. Чтоб никто
потом на попятную не пошел. Смотрящие
в Нижнем городе не только за порядком
следили и ссуды денежные выдавали, но
договора между жителями заверяли. Хотя
управа городская была, а там и ростовщики
конторы держали, и нотариус в кабинете
сидел. Только у народа доверия к «ночному
королю» больше было.
Рыжие, как
и в прошлый раз, возле шатра ошивались,
снег топтали. Кроме них рядом больше
никого и не было. Зимой-то на бревнышках
не посидишь день-деньской. И свита
Смотрящего в ближайшем кабаке зависала.
Ирха,
виновато улыбнувшись, первым делом к
Грихе кинулась. С радостным писком
повисла у него на шее и зашептала что-то
на ухо. Делилась, наверное, новостями.
Не зря же Гриха улыбаться начал, а потом
подхватил Ирху на руки, да закружил так,
что завизжала она от притворного страха.
А один валенок с ноги свалился и в сугроб
улетел. Пришлось Митке за ним бежать,
пока брат невесту на руках держал, чтоб
она ногу не отморозила.
- К Смотрящему?
- спросил он, протянув Ирхин валенок
брату, будто строго, а у самого губы
разъезжались в невольной улыбке. - Решила
таки продать тележку?
- К нему, -
улыбнулась, - не, Митка, у меня предложение
получше...
Он кивнул
и исчез под пологом шатра. А я только
теперь поняла, почему Гриха тележку мою
хотел выкупить. С таким доходным делом
Ирха в глазах свекра будущего совсем
по-другому смотрелась бы.
Получив
разрешение, мы с Ирхой и Грихой вошли в
шатер. С прошлого лета обстановка здесь
почти не изменилось. Так же стояли столы,
скамейки, лежала на земле свежая,
блекло-желтая солома... Только столы
пусты были, без угощений. И Смотрящий в
этот раз совсем один сидел. Закутался
в тулуп, шапку лохматую до бровей натянул
и из огромной кружки горячий взвар
потягивал. Над кружкой вился густой
пар. И на весь шатер пахло яблоками с
корицей и медом.