— вдруг он
закончил письмо и, перевернув, положил его передо мной, сказав
что-то на своём.
—
Хорошо, — ответил я чуть осипшим голосом, не поняв его слов, но
поняв, чего он от меня хочет.
Восемь строк. Два слова, разделённые
небольшим расстоянием, одно длинное, а другое короткое...
Внимательно всматриваясь в буквы, напоминавшие больше иероглифы или
арабскую вязь, я был вынужден признать, что не понимаю ничего.
Может отдельные символы и казались отдалённо похожими на буквы из
тех языков, которыми я владею, но это можно было сказать почти про
все европейские языки. Не давая никакого ответа, я одной чёрной
линией очертил половину этого листа и принялся подрагивающей рукой
писать свои каракули.
Сначала был небольшой ступор, ведь я не знал,
что именно писать. Несколько секунд сидел перед листком, прежде чем
мозг слегка разморозился, и я не написал первые два слова на
русском языке.
«Привет мир»
Почему эта фраза? Не знаю, почему конкретно
эта фраза, но по крайней мере я знаю, как она пишется на
английском.
«Hello World»
«Γειά σου Κόσμε»
Греческий шёл после английского, и я надеялся
про себя, что написал без ошибок, ведь у меня были с этим некоторые
проблемы в своё время.
Ну
и всё, наверное. Церковнославянский писать смысла не было, русский
в этой фразе был вполне идентичен этому языку, да и в целом это
славянские языки. В общем, да. Три строчки моего корявенького
текста выглядели бледно в сравнении с восьмью моего товарища, но
они явно отличались почти полностью лексически, это как минимум.
Может, греческий был внешне схож, но не более этого.
Я
протянул листок блондину, отрицательно покачав головой.
—
Не понимаю, но может ты поймёшь что-нибудь?
Он
тут же его взял в две руки и принялся внимательно изучать, внешне
сохраняя идеальное спокойствие, хотя по глазам видно, что тот был
явно сбит с толку. Наверное, минуту назад я выглядел примерно так
же.
—
Господин Альбедо, удалось что-нибудь выяснить? — громко
заговорил второй мой спаситель, что ещё стоял у котлов и просто
ждал чего-то, уперев руки в бока и смотря в нашу
сторону.
—
Ещё раз убедился, что наш замороженный друг гораздо загадочней,
чем те замороженные кабаны во льдах… Помимо того, что его речь
разительно отличается от любого известного мне языка, так и ещё он
самостоятельно написал что-то на трёх разных языках, которые также
мне совершенно неизвестны. Поразительно.