Бульварные романы и прочие окололитературные заметки. - страница 5

Шрифт
Интервал


Мало того - даже поле того, как Комарова уже не стало, корифеи тогдашней «большой литературы» продолжали пакостить своим невесть откуда вылезшим конкурентам по мелочам, большей частью сотрясая воздух рифмами:

Когда мужик не Блюхера

И не милорда глупого,

Белинского и Гоголя

С базара понесет.

Но все впустую, потому что те, для кого это писалось, их не читали. У народа к тому времени появился выбор, и он делал его с умом.

Отдельно замечу, что о таком количестве переизданий, которое имели книги Комарова, никто из столпов российской словесности даже мечтать тогда не мог. Его переиздавали до революции включительно, и тиражи расходились влет. Мало того, года три назад «Вита-Нова» выпустила роскошное издание «Ваньки Каина» с новыми иллюстрациями, для данного издания специально созданными.

Может, именно потому среди «серьезных» литераторов, из числа тех, кто был вхож в лавку Смирдина, и появились штрейкбрехеры? И первым из них был…

Сначала, пожалуй, все же напишу про Смирдина, ибо этот человек более чем достоин того, чтобы его вспомнили. Ну, или про него узнали. Неважно, что его портрет вызывает ассоциации с сериалом "Сверхъестественное", человек он был замечательный во всех отношениях.


Как и в случае с Матвеем Комаровым, Александр Филлиппович Смирдин был новатором, но только не в вопросах производства литературного контента, а в вопросах его продвижения и реализации. До него, на рубеже 18 и 19 веков и чуть позже того, дело обстояло как? Написал автор поэму или же роман – и на этом все. Нет, ее можно было отнести, к примеру, в какой-то из журналов, даже в самый крутой, который тиражом аж в 200 экземпляров выходит, и произведение там даже могли принять к публикации, но денег никто за это никому не платил. Тот возможный максимум, который мог получить автор, так это немного приподнять личное ЧСВ, увидев собственное имя напечатанное типографским способом. Впрочем, частенько при этом еще и оформлялась предварительная покупка 5-10 авторских экземпляров журнала. А без этого фигушки кто твое сочинение возьмет.

Нет, встречались счастливчики, которые умудрялись обзавестись меценатами, оплачивающими типографский тираж нового творения, кто-то располагал изрядными собственными средствами, позволяющими литературно чудить, а иногда попадались и вовсе баловни судьбы, вроде Карамзина, выигравшего императорский тендер на написание «Истории государства Российского».