— Ух-уху-ху-ху! — гулко разнеслось над болотом. Лягушки
испуганно попрыгали в воду, мелкие птички в ужасе вспорхнули с
веток.
Ну, а что еще женщине для счастья надо? Свой дом и бусики.
Сентябрь приволок за собой унылые дожди, густой туман ворочался
между сопок, словно кот, пытающийся устроиться поуютней на колючих
макушках сосен. В деревне Тихое наступил сезон мокрых лавочек,
старшее поколение прилипло к телевизорам, наблюдая чужую жизнь в
очень правдивых сериалах. В садах терпко пахло осенними кострами из
палых листьев и прелыми яблоками.
Сашка возился в дедовом гараже, получив двухдневный отпуск -
отец уехал за запчастями. Оставить шиномонтажку на молодого
охламона, как он выразился, не рискнул. Да и не сильно-то хотелось.
В гараже ждал своего часа древний велосипед “Спутник”, который
парень откопал в сарае дома покойной почтальонши Девяткиной. Дом ее
стоял много лет заброшенный и сарай практически развалился. Саня
спас из него, что мог.
Снимать старую краску с рамы шкуркой было мучительно больно и
долго. Руки гудели, но результат радовал. Отец должен был привезти
заказанные новые колеса, звездочки, каретку и прочие нужные для
восстановления детали.
В гараж влетел брат Лешка и тыкая в лицо Сане какими-то
тетрадками стал загадочно улыбаться.
— Ты дурак, что ли? — задал резонный вопрос парень.
Лешка, с таинственным видом медленно прошелся по гаражу, и еще
раз ткнув в Саню стопкой тетрадок в кожаной обложке, оперся
задницей на верстак.
— Я тут такую вещь откопал! Там такое… — брат потряс тетрадями в
воздухе, — короче, нам нужно в дальнее ущелье сходить.
— Ты нормальный вообще? Нахера тебе в ущелье?
— Не мне, а нам. Там клад. Сокровища, понимаешь?
— Леша, иди домой. Тебе плохо. Или я сейчас деда позову. — Саня
повысил голос.
— Короче. Мы вчера с пацанами в ДК разбирали кладовку. Ну, в нее
давно еще экспозицию минералов сложили и всякие “народные промыслы”
из местного музея. Так вот. Я там нарыл дневники учителя географии,
который еще мать учил, Карцева Валентина Степановича. Он в музее
выставку минералов делал и был смотрителем. В ДК у него своя
комнатка была, видимо оттуда , после его смерти, все бумаги
перенесли в кладовую. И знаешь, что там прочел?
— Я тревожусь о твоем душевном здоровье все больше и больше.
Откуда мне знать, что ты там прочел? Я мысли, по-твоему, читаю?