- Хорошо, хорошо... – обреченно вздохнула ирландка. – Я Морана
Батлер, признанная внебрачная дочь Джона Батлера, восемнадцатого
графа Ормонда. Маклафлин – фамилия матери. Мне претила
великосветская жизнь, я сбежала из Британии в Америку и пошла своей
дорогой.
- А все это... – я обвел взглядом комнату. – Слишком разительное
отличие между этой роскошью и вашим повседневным обликом.
Ирландка пожала плечиками.
- Меня искали. Мать после смерти завещала оставила мне большое
наследство. Отец спустил все свое состояние и вдруг воспылал ко мне
любовью в надежде прикарманить денежки матери. Я вынуждена была
скрываться. Поэтому и сменила облик. Но, увы... – Моран состроила
жалобную гримасску. – Мне нравится выдавать себя за простушку, но я
привыкла к жизни в определенных условиях и свила себе гнездышко по
вкусу.
Я едва удержался от улыбнулся. Слишком история Моран была похожа
на историю Пруденс, моей второй мамочки. К слову, тоже
ирландки.
Мисс Маклафлин отпила виски и внимательно на меня
посмотрела.
- А вы, Бенджамин? Какова ваша история? Я уверена, доктор
Бенджамин Белофф – это не единственная ваша личина.
Я вздохнул. Ну и что делать? Девчонка не дурочка, сразу
распознает ложь.
- Я знаю, кто вы, – вдруг застенчиво сообщила ирландка.
- И кто же? – я насторожился.
- Вы... – Моран сорвалась с кушетки и ринулась к большому
комоду. – Вот... – она вытащила из нижнего ящика массивный томик в
кожаном переплете и раскрыв его, достала бережно обернутый в
пергаментную бумагу небольшой квадратик. – Вы... вы Бенджамин
Вайт!!! Я это поняла, когда вчера вечером вас увидела.
Квадратик при ближайшем рассмотрении оказался карандашным
рисунком на блокнотном листочке. И этот рисунок... был мастерским,
удивительно точным, портретом моего отца.
Что меня очень сильно удивило. После бати не осталось ни одного
его изображения, потому что он дико не любил фотографироваться. И
тем более, сильно сомневаюсь, что он позировал какому-то художнику.
Тогда откуда этот рисунок?
- Я стащила этот рисунок у Рональда Пирса, преподавателя на
курсах медицинских сестер... – покраснев, призналась Моран. – Он
тайком зарисовал «Дока» Вайта, когда тот читал лекцию в Хелене
военным врачам и в разговоре с коллегой похвастался этим. Я
услышала... и стащила. Бенджамин, признайтесь, вы же Бенджамин
Вайт? Правда? Вы просто его копия, не отпирайтесь...