Как ни глянь – змея! Ненавистная гадюка.
Пусть Альберт выбрал бы другую девушку, Катрин со временем, смогла бы с этим смириться. В конце концов, ей не привыкать уступать лавры другому – так уж сложилась жизнь, что на её долю всё чаще выпадала работа, а не праздник. Но знать, что, выбирая Синтию он выбирает тёмную сторону самого себя было не просто душевной раной – это походило на ожог.
Синтия его погубит.
Тот мягкий свет, что был в нём – она погасит его. Раз за разом будет пытаться превратить его в подобие самой себя: пустой, как могила и холодной, как мертвая царевна.
Если бы только ненависть могла убивать!
Но что ненависть для той, что пережила столетия?
– А ты живучая! – ухмыльнулась Синтия в лицо Катрин.
Глаза белокурой стервы были спокойны и темны, как омут. И так же холодны.
– Всё никак не сдохнешь?
Катрин глубже запустила руки в карманы. Хочет спровоцировать её на ответную грубость? Обломается – не дождётся.
– Ты ведь Альберта ждёшь? – сощурилась Синтия, сделавшись похожей на кошку, готовую вот-вот прыгнуть и придавить лапой мышь, с которой до этого только играла.
– Жду.
– О! Всё-таки умеешь говорить? А то я, грешным делом, начала думать, что ты немая.
Катрин передёрнула плечами:
– Я сделала ошибку, что вышла из больницы. Там ты, возможно, не посмела бы ко мне приставать.
– Приставать? – рассмеявшись, облизала кровавые губы Синтия. – Хотя... смотря какой смысл вкладывать в эти слова. Но ты права в одном, мам слишком много света. А я не хочу, чтобы Альберт видел нас вместе. Он, дурачок, привязался к тебе – мужчины любят беззащитных женщин. А Альберт, ты, наверное, заметила? Он такой рыцарь!
– Возможно, всё дело в том, что он благодарен мне за то, что я помогла ему выжить? Я не бросала его, как ты.
– Я его тоже не бросала. Мне просто было нужно, чтобы вы оказались рядом. Как бы иначе ты смогла в него влюбиться? Выйти за него замуж? Я не жадная, бери, пользуйся. Всё равно ты скоро сдохнешь. Исчезнишь, будто тебя никогда и не было.
– Альберт в курсе твоих планов?
– Признаться, он их не одобрил. Это для него свойственно – всё усложнять. Но пока я вынуждена с ним считаться – живи.
– Спасибо.
Синтия вздохнула:
– Альберт моё единственное слабое место. Вот так шестёрка и бьёт туза, а змея кусает собственный хвост. Любовь – это слабость, от которой не хватает сил отказаться, потому что в мире без слабостей сила теряет смысл.