И вот снится мне, что я днем возвращаюсь к себе домой и к
подъезду подхожу. Подхожу и подъезд свой не узнаю – вроде он, и в
то же время не он. Весь блестит, как новенькая монетка. Стекла
натерты до скрипа, а дверь, как игрушечка, новенькая. Я в душе
поразилась, что с подъездом такие удивительные метаморфозы
произошли, и внутрь вошла.
А лифта почему-то в доме нет, это во сне-то. И стала я
подниматься к себе наверх пешком. Иду, а от шагов звук такой
раздается гулкий, прям по всему подъезду гуляет. И на звук этот из
квартир жильцы головы высовывают и на меня смотрят. И вижу я, что
ни одного знакомого лица нет, все какие-то чужие, и смотрят так
неприятно, враждебно как-то, так что я вся перепугалась, пока до
своей квартиры дошла.
Сердце от страха стучит, я в квартиру звоню, а весь подъезд за
мной наблюдает с напряженными лицами. Дверь в квартиру открылась, и
я вошла.
Смотрю - и дом родной не узнаю. Совсем другая квартира, ну
ничуть не похожа на мою обычную. Все чужое – и цвета, и мебель, и
вещи. Ну ничего схожего нет. Мама меня встречает, ласково так
улыбается и в кухню зовет. Только чувствую я, что опять что-то не
так. С виду это моя мама, но что-то в глазах не то. Я оробела и за
мамой на кухню пошла.
Сижу на табуретке и никак не пойму, что же со мной приключилось.
Мой это дом или нет, моя это мама или только подделка под нее? А
где же тогда моя мама? Куда она делась? Сижу я так, на душе тоска
страшная, а эта другая мама все что-то мне рассказывает и говорит
потом: «Подожди, Настенька, я тебе сейчас покушать дам». А сама
стоит ко мне спиной и что-то готовит на плите. Я сижу в полной
прострации и не знаю, что мне делать.
И вдруг вижу я в зеркало (оно во сне почему-то прямо над плитой
висело), что эта моя другая мама берет что-то из банки и в суп
бросает, потом еще и еще. И вижу я, что в банке этой полно гвоздей,
иголок, булавок и лезвий. И она все это в суп побросала и
половником помешала.
Потом налила полную тарелку и передо мной поставила. И говорит:
«Покушай, Настенька». Стоит и смотрит на меня. Я в ужасе, говорю:
«Не буду я это есть». А она: «Еще как будешь, как
миленькая». А тут в комнату отец входит, а руку правую за спиной
держит. И спрашивает мать: «Что, не ест?» И на меня посмотрел.
Гляжу и вижу отчетливо – не мой это отец, похож только, но глаза
другие – холодные и злые. «Ну-ка, ешь, - говорит, - а то силком
заставим».