Грязь из моего рта сыпалась не только из-за эмоций, где-то в
душе надеялась, что если Жданов услышит неприглядную правду, ему самому станет
противно оттого, что собирается сделать. Ведь это разные вещи, что он там себе
в голове нафантазировал и как на самом деле случится.
Наблюдаю за реакцией Жданова и понимаю – я просто наивная
идиотка. Мои слова, так полагаю, только подстегнули его воображение, и он как наяву увидел нас и на столе, и на диване,
и в согнутом виде. В глазах Вадима Викторовича нет ни отторжения, ни
брезгливости, зато предвкушения и похоти хоть отбавляй.
— Меня от вас тошнит, — взявшись рукой за горло, призналась я
Жданову. — Мы словно из разных миров.
— Александра, если не сейчас, то уже никогда не договоримся.
Выйдете за дверь, и обратной дороги не будет, — Вадим Викторович верно расценил
мои намеренья, немедленно и как можно дальше отсюда убежать. — Я перекрою вам
вход в здание фирмы, подкараулите на улице – мимо пройду, дозвониться до меня,
если я этого не хочу, нереально. Решайте, но учтите, это наша последняя
встреча.
Если ситуацию переиграть и папу поставить перед выбором, либо
он, либо дочь, отец бы, не задумываясь, решил в мою пользу. Неужели иначе
поступлю? А как после жить, какими доводами успокаивать совесть?
Осела обратно в кресло.
Жданов выполнит угрозы,
думать иначе – повода нет. Рисковать будущим папы в суде – совсем не
вариант, адвокат ясно выразился, существует огромная вероятность, что отцу дадут
реальный и немалый срок. И как бы я ни упиралась, а вывозиться в грязи, похоже,
всё же придётся, по-другому спасти родного человека ну никак.
— Если соглашусь, когда папу выпустят? — склонив голову,
шёпотом спросила я.
— В течение часа, максимум двух, — мгновенно отозвался
мужчина, словно предвидел вопрос и заранее подготовил ответ.
Что тут сказать – быстро. Один из лучших адвокатов страны за
несколько суток и на миллиметр в деле отца не продвинулся, а Вадиму Викторовичу
нужны, по большому счёту, всего лишь минуты. Вот и верь после этого, что закон
для всех един.
— А мне, что конкретно придётся для вас делать?
Смотрю исключительно себе на колени, но слышу, как мужчина
поднимается, как огибает стол, как останавливается за спиной, а следом его руки опираются на подлокотники
моего кресла.