Ефим с Митрофаном вылезли из окопа, и пошли к окопу Курицы, по дороги наткнулись на оторванную ногу в солдатских обмотках.
Подойдя к окопу, где должен был находиться Курица, они никого не нашли. Лишь комья земли насыпаны на дне воронки, которая раньше была окопом.
– Дык где же Курица? – удивленно, в некотором замешательстве, проговорил Митрофан.
– Неужто, прямое попадание? – предположил Ефим.
– Дык, шо? Встреченная нам нога, это всё, что от Курицы осталось?
– Получается, шо так.
– Они ещё пошарили вокруг, но нигде, ни кого не нашли
– Царствие небесное убиенному воину Филиппу, – удрученно проговорил Митрофан и перекрестился.
– Царство небесное, – повторил Ефим.
Ефим с Митрофаном отошли от злополучного окопа и принялись помогать перевязывать раненых и собирать убитых.
Вскоре подъехал какой-то генерал, в сопровождении нескольких офицеров.
– Сам Брусилов пожаловал, – проговорил под нос ротный, находившийся невдалеке от Ефима.
Ротный бросился к Брусилову докладывать обстановку, а Ефим невольно обратил внимание на генерала.
Это был человек уже в возрасте, лет за пятьдесят, но внешне строен, бодр и подтянут.
Он производил впечатление опытного вояки, знавший все тяготы солдатской службы не понаслышке, а деля с ними поровну все превратности воинской службы.
Разговора ротного с генералом было почти не слышно и до Ефима долетали лишь обрывки фраз.
– Почему не выкопали окопы в полный рост? – громко возмущался Брусилов, – что это за мышиные норки вы тут наковыряли?
– Не успели-с, ваше высокопревосходительство, – оправдывался ротный.
– Вот поэтому вас немец и накрыл на аэроплане, – отчитывал Брусилов, – были бы окопы в полный рост, то и потерь было бы значительно меньше.
– Виноват, ваше высокопревосходительство, – подобострастно, вытягиваясь в струнку, отвечал ротный.
– Сейчас же углубить окопы, – приказал Брусилов.
– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, – проговорил ротный и побежал исполнять приказание.
После того, как всем раненым была оказана первая медицинская помощь, а убитые собраны в одно место, прозвучала команда сделать окопы в полный человеческий рост и продолжить соединять их ходами сообщения.
Ефим вместе с непострадавшими от бомбардировки однополчанами, стал выполнять распоряжение ротного, а Митрофан, в числе остальных раненых, отправился в лазарет.