Я в полном изнеможении развалился на задней седушке и наблюдал,
как она уложила Брунгильду на длинное тройное сидение, извлекла из
медотсека странного вида ножницы и принялась срезать с нее черный
костюм и находящуюся под ним футболку. Справилась она с этим
быстро, так что мне внезапно стало видно обнаженную грудь
Брунгильды, небольшую, но красивой формы. То, что я могу спокойно
пялиться на оголенный бюст моей новой знакомой, не волновало ни
медика, ни тем более саму Брунгильду, если они вообще об этом
задумывались. Оно и понятно: с тремя пулями в теле уже не до
приличий и стеснений.
Меня, к слову, прелести нацистской ведьмы-диверсантки тоже не
сильно заинтересовали: не та ситуация, не та девушка. Гораздо
важнее, что я могу перевести дыхание и что сидение мягкое и моя
спина, ушибленная о стену и порезанная битым стеклом, чувствует
себя чуть комфортнее, чем на жесткой земле.
А еще мне важно сообразить, что делать дальше. Куда меня везут?
Кто меня там встретит? Что они мне скажут и что скажу им я?
Тем временем девица прицепила к потолку два пакета с каким-то
раствором и крикнула водителю:
- Нужна остановка на двадцать секунд!
- Торможу!
Машина плавно затормозила, девица воткнула Брунгильде в руку
капельницу очень четким движением, не совершая при этом никаких
манипуляций с поиском вены, закрепила иглу пластырем и
крикнула:
- Пошел!
Машина начала плавно разгоняться, девица попридержала
Брунгильду, чтобы та не скатилась с сидения, и принялась
обрабатывать ее живот, покрытый засохшими кровавыми потеками,
аэрозолем и ватными тампонами.
- Лия, телефон! – сказала Брунгильда, получила прибор – смартфон
как смартфон – и левой рукой принялась выбирать номер из
списка.
- Алло, папа? Еду домой. Да, прошла успешно, хоть и с огромными
осложнениями. Да, он со мной. Нет, вырубать не пришлось, он сам со
мной пошел… Верней, он меня оттуда и вытащил… Да, нам очень
досталось… Мне больше, но это даже хорошо, я люблю внеплановые
отпуски. Да, конечно… Не знаю. Не знаю. Не знаю. Он ничего не
помнит. Да, вероятно… Нет! Да вот именно, что наш! У него баварский
акцент! Конечно, будет! Да, хорошо. Ага. Нет, Лия мне уже все
вколола. Ага, конечно. Целую, отбой.
- Кто «наш»? – поинтересовался я, когда Брунгильда уронила
телефон на пол.
- Ты.
- В смысле «ваш»?