Недоброе предчувствие накрепко засело
в голове, когда с мелодичным звоном разомкнулись двери лифта.
Передо мной простирался вестибюль
клиники.
Именно простирался. Огромное гулкое
пространство, не имеющее ничего общего с приемным покоем
государственных больниц. Мрамор, хром, кадушки с карликовыми
деревьями, изысканные диваны и кресла, круглая стойка регистрации в
центре. Подозреваю, что сюда приходят на своих двоих, потому что с
каталкой санитары будут долго преодолевать эту пещеру.
Мои визитеры сидели у северной стены
— на диванчике в форме буквы «П». Виктор Друцкий рассеянно листал
глянцевый журнал. Кротов смахивал на тугую пружину, готовую в любой
миг распрямиться, чтобы сеять разрушение и смерть. Увидев меня, оба
поднялись.
Девушка за стойкой пожелала мне
скорейшего выздоровления. Я ответил дежурной фразой
благодарности.
Всё это уже не имеет смысла.
Моя жизнь необратимо меняется.
Откуда я знаю, спросите вы?
Предчувствие, интуиция. Называйте как угодно. Незримый ветер
перемен врывается в вестибюль через высоченные панорамные окна,
гудит в ушах, намекает на дальние странствия и перечеркивает мечты
о беззаботной аристократической жизни.
Сергей Друцкий — потенциальный
корректировщик.
И до него добрались.
Мы выходим в ночь. Ну, пусть не в
ночь, а в поздний вечер. Сквозь кроны сосен проступают фрагменты
звездного неба. Три корпуса клиники ярко освещены. Квадратики окон,
матово-белые шары фонарей, потрескивание древесных стволов, запах
хвои — всё это успокаивает.
Вьющаяся среди сосен прогулочная
дорожка выводит нас к парковке. Среди деревьев изредка мелькают
люди в черных костюмах, с гарнитурами в ушах. Ладно, про гарнитуры
я нафантазировал. В темноте не видно. Да и безликие силуэты
превращаются в конкретных персонажей лишь в круге фонаря. Похоже,
Кротов приволок сюда кучу охраны.
На парковке — три машины.
Все наши.
Два мощных приземистых кроссовера
осточертевшего черного цвета с тонированными стеклами. И
микроавтобус. Выглядит так, словно сюда приволокли подразделение
спецназа.
— Заднее сиденье, — приказал Кротов.
И отвернулся, чтобы вполголоса что-то сказать одному из
охранников.
Дверца реагирует на мой
отпечаток.
Тяну за ручку, когда вспыхивает
зеленый индикатор, просвечивающий сквозь гладкое покрытие.
Подозреваю, что бронированное и устойчивое к магии довольно высоких
порядков.