— И шестая из избранных в прислужницы великой богине, Дея из дома Горностая.
Дея стояла, высоко задрав подбородок и чуть прищурившись на солнце, разглядывала стройные ряды воспитанников, будто они выстроились на парад, чтобы встретить лично её.
Дея всегда считала глупым обычай отправлять детей из благородных домов обучаться с прочими, чья судьба была неизмеримо ниже. «Всегда» — это все те долгие четырнадцать лет, за которые, как она точно знала, она успела прекрасно познать мир вокруг, скрытые закономерности бега светил и глубинные связи в отношениях людей, которых она немало успела увидеть в доме отца.
Однако, время не стояло на месте, и отец, сорокалетний сид, без малого десять лет горевавший по своей покойной наложнице, стал её забывать.
Знание закономерностей людских душ подсказывало Дее, что ещё немного — и её мать будет забыта совсем — а как только это случится, новая наложница войдёт в дом, и однажды, когда они с отцом станут достаточно близки, её собственное место старшей и любимой дочери займёт кто-то другой.
Дея не сомневалась, что это произойдёт, и потому, когда листья в фонтане жизни начертили рисунок семени, зарождения нового сида, Дея не была удивлена.
Не удивилась она и тогда, когда отец сообщил ей о том, что пора Дее определить своё место в мире, который их окружает — а начать следовало с того, чтобы пройти обучение в Круге Детей Дану.
Никто, безусловно, не ожидал от неё подвигов и не рассчитывал особо, что она пройдёт в высший круг, чтобы служить богине кровью и душой. Отец надеялся лишь на год тишины и покоя в доме, где ждали новое дитя, а решение судьбы Деи откладывал на потом.
— Во имя Дану! — воскликнула она звонким голосом, воздевая к небу клинок, ещё не знавший крови.
— Во славу Великого Дуба! — ответил ей многоголосый хор, но Дея не слышала ничего, потому что взгляд её, до того равнодушно скользивший по рядам курсантов, столкнулся с холодным, потерянным взглядом зелёных глаз с прожилками из яшмы.
Дея сглотнула, чувствуя, как ноги становятся ватными под этим пристальным взглядом, и едва не забыла сделать приличествующий ситуации шаг вперёд.
Она стремительно отвернулась, заставляя себя сосредоточиться на церемонии, и заняла своё место в строю. Но всё время, пока длилось посвящение, она продолжала видеть перед собой эти малахитовые, с яшмовыми прожилками глаза, и ей казалось, что старший ученик по-прежнему смотрит ей в затылок.