.
Но эта штука решаема: найди подход к каждой группе.
Знаю, знаю, звучит безумно. Но я сделал именно это: не присоединился ни к одной группировке открыто, но нашел подход ко всем. К ботанам, к театралам, к религиозным, к толкиенутым готам. Когда я сталкивался с любой тусовкой, все, не моргнув глазом, смотрели на меня и думали: «Грег! Да он один из нас». Или, скорее, что-то типа: «Этот парень за нас». Или уж в крайнем случае: «Ну, Грега я кетчупом обливать не стану». Добиться этого было чертовски нелегко. Судите сами, какие трудности меня ждали:
1. Внедрение в любую группу нужно скрыть от большинства, а лучше ото всех остальных. Если парни из богатой тусовки застукают тебя за дружеской беседой с готами, закрытое сообщество захлопнет свои двери перед твоим носом. Если воцерковленные увидят, как ты выпадаешь из машины любителя травки, окутанный клубами дыма, словно купальщик, выбегающий из сауны, – насмарку пойдут все дни, что ты добросовестно не ругался матом в их присутствии. А если, боже упаси, какой-нибудь качок застанет тебя за междусобойчиком с театралами, он тут же решит, что ты гей, а во всей Вселенной не сыскать силу, внушающую качкам больший ужас, чем гомосексуалисты. Это как страх евреев перед нацистами, то есть, скорее, совсем наоборот, учитывая кто кого отфигачил. Да, думаю, это скорее как отношение нацистов к евреям.
2. Ни в одну группу нельзя внедряться слишком глубоко. Собственно, это следует из первого пункта, см. выше. Тебе нужно все время держаться на периферии. Водись с готами, но ни при каких обстоятельствах не одевайся, как они. Играй в школьном оркестре, но всеми силами отбивайся от их часовых джем-сейшенов в зале после уроков. Появляйся время от времени в нелепо декорированной комнате собраний религиозников, но не высовывайся, когда кто-то начинает всерьез говорить об Иисусе.
3. За обедом, перед школой и в любое другое время на людях нужно держаться как можно ниже плинтуса. Про обед, к слову, придется забыть вовсе. За обедом просто невозможно не показать свою принадлежность к одной из групп, демонстративно (а как иначе?) подсев к ним. Еще хуже, если тебя пригласит сесть рядом с собой какой-нибудь бедолага-ботан, не входящий ни в одну из группировок. Не то что бы я имел что-то против «ничейных», сами понимаете. Мое сердце с ними, жалкими бастардами. В шимпанзиных джунглях школы Бенсона это калеки, ковыляющие по лесной подстилке, не защищенные от притеснений и издевок остальных. Пожалей их, о да, но не водись с ними ни за что! Подружиться с ними – значит разделить их судьбу. Они станут вять к тебе, донимая предложениями типа: «Грег, садись со мной!» На самом деле это переводится как «Пожалуйста, стой смирно, пока я не отрежу тебе ногу, чтобы ты не убежал, когда на нас нападут Большие».