Конное путешествие затянулось. Чувствовалось, что едущие
цепочкой всадники понемногу отошли от горячки атаки на охрану
поезда и теперь находятся в предвкушении раздела неслабой
добычи.
Не смотря на профессиональную подготовку, к концу второго часа
такого перемещения, Сергей уже был готов сменять свое нынешнее
положение на любое другое. Ломило с непривычки спину и плечи, а во
что превратилась пресловутая пятая точка... и говорить не
стоило.
Короткий приказ, отданный главарем, прервал иезуитскую пытку.
Всадники спешились и принялись распрягать лошадей.
- Ну-с... похоже наступил и наш черед. - Сергей мысленно
подобрался. Успокоил сердце, расслабил мышцы. Подготовка к работе
иной раз девяносто процентов успеха. Однако, торопиться не стоит.
Выжать из встречи с местной гопотой максимум, такая вот
сверхзадача. Благо, что если принять на веру странную оговорку
брутального ангела, то вывести в двухсотые этим башибузукам меня не
удастся. Хотя.... Кто его знает, что он имел в виду?
Парочка одетая в синие, засаленные до последнего предела
курточки хунхузов раскрутила хитрые узлы, которые связывали
пленника и не особо церемонясь сдернули худощавое тело заложника на
землю.
Круглов охнул, безвольно подался в сторону и свалился на мягкий
ковер из старых листьев, под ноги беспокойно вздрогнувшей лошади.
Он преувеличенно громко вскрикнул и ухватился за ногу. Внешне все
выглядело совершенно естественно. Падение нетренированного тела
вполне могло вызвать вывих или иное повреждение.
Главарь оглянулся на происходящее.
-Эй. Что-то он слишком рано начал кричать? - Разобрал Сергей
иронические нотки в командном голосе.
Что ответил хунхуз, Круглов не разобрал, и потому еще более
укрепился в желании пообщаться с предводителем плотнее.
- Твоя офицера есть? Отвечай. - Произнес главарь, приближаясь к
лежащему на земле пленнику. - Молчи будя, палец режи. - Для пущей
доходчивости он выдернул длинный нож, и взмахнул им перед лицом
пленника. - Какой части, кто командир? Где стоит?
Подозрения Сергея переросли в уверенность. От того и все
сказанное вожаком по-китайски оказалось куда понятнее, чем
бормотание остальных разбойников. Давно известно, два иностранца
куда легче поймут друг друга если будут говорить на иностранном
языке, который не является их родным. А вот теперь, когда тот
перешел на ломанный русский, стало ясно. Никакого отношения к
поднебесной этот хунхуз не имеет. Прорывающаяся в голосе жесткость
и рычание выдали в нем японца.