— За какой временной промежуток? — перебила я. — Вы ведь сами сказали, что живете очень долго, и тысячу лет назад древние кельты восхищались вашими одеждами, искусными кубками, доспехами, прекрасной едой… и это все еще так. Но стало ли лучше? Позволю себе предположить, что фейри в стагнации, как вы считаете, лорд Тионг? Есть ли у вас развитие? Отчего-то мне кажется иначе: дивный народ явно придерживается позиции, что “лучшее — враг хорошего”.
Из травы выскочила малышка-гончая. Замерла на миг и смешно плюхнулась на толстую попу, с любопытством глядя на нас и поворачивая то туда, то сюда лобастую голову с красными ушками.
Я наклонилась, подзывая собаку, и та, переваливаясь на лапках, посеменила ко мне. Ткнулась в ладони влажным носом, и я, подхватив девчонку, затащила ее на колени.
— Наши ученые регулярно изобретают что-то новое, — надменно ответил Тионг. — Магия не стоит на месте.
— Это прекрасно, — продолжая тискать собаку, ответила я и прямо посмотрела в глаза Неблагого. Словно в саму тьму… но глаз не отвела. — Значит, у наших рас больше общего, чем кажется на первый взгляд? Лорд Тионг, если вы давно не были в мире смертных иначе как во время Дикой Охоты, то советую прогуляться. Возможно, человечество вас удивит?
— Возможно. Но зачем?
— В смысле? — Я даже хлопнула ресницами, вообще не ожидая такого вопроса.
— Знаете, для чего нужна Дикая Охота? Это не только моя прихоть и желание поразвлечься несколько раз в год. Это зрительное воплощение всей темной, мрачной магии, что есть в обоих мирах. Это жертвы — особенно в предверии зимы, Элеонора Мак-Риннон. Люди забыли, почему так происходит. Они перестали чертить охранные знаки, они перестали задабривать стихийных духов, и даже рождественская ель одевается вами в гирлянды и мишуру. Вы забыли, как и для чего ее наряжали изначально. Что на древе в канун Йоля, зимнего солнцестояния, который вы сейчас зовете тем самым Рождеством, развешивали внутренние органы жертвы. — Тионг резко поднялся, и вокруг его высокой фигуры словно сгустились тени. — Именно поэтому жатвы во время Дикой Охоты должно быть больше! Мы приносим тьме дары и за себя и за вас!
Его голос прозвучал раскатом отдаленного грома, и я, испуганно вздрогнув, прижала к груди жалобно пискнувшую псинку.
Негромкий голос Филидэля нарушил злую магию момента.