– Эйлит. У нас простые имена. Вот у Маргатов каждое имя как
два-три наших.
Маргаты. Это из которых Белквергост. Ну да, не самое простое
имя.
– И чего, Эйлит, хочет от меня?
Её бледно-зеленые глаза излучали непонятное спокойствие. Если
она в таком настроении пришла меня убивать, то у неё стальные
нервы. Впрочем, что я могу знать о психологии диких людей из
другого мира? Она вон души когда-то видела.
– Хочу поговорить. Найти правильные слова.
– Для чего же должны быть правильные слова?
Хочет, чтобы я отпустил их? Или втереться в доверие?
– Чтобы помочь. Ты мне помог сегодня. Наверное, у меня был
ужасный взгляд. Несчастный. Сейчас мне лучше, но, скажу тебе
правду, Михаил. У тебя взгляд тоже ужасный. Как будто весь мир
хочет тебе зла. Ты смотришь на каждое мое движение и ждёшь удара,
да?
– А чего мне ещё ждать?
– А чего хочешь?
Ох женщина, я хочу спать, лекарство от язвы желудка и картофель
фри с чесночным соусом. Хочу, чтобы Аргаил не облажался и не предал
меня раньше, чем нужно. Хочу три, нет пять полных легионов
ветеранов и головы Белквергоста, а также всех заговорщиков. Хочу
Касс, мать моего контубернала и, пожалуй, тебя.
Она распустила косу и скрученные ранее пряди заструились по
плечам.
– У меня нет оружия. – вдруг сказала Эйлит, сначала поднимая
руки, а затем развязывая узлы на плечах легкого одеяния. Мое
дыхание замерло, предвкушая исполнение одного из только что
загаданных желаний. Касс спокойно сидела на своем месте, ведь
гостья все делала довольно медленно. – У меня нет почти ничего. –
продолжала Эйлит, переступая через упавшее одеяние. Девушка затем
наклонилась с каким-то нечеловеческим изяществом лесной лани, чтобы
снять сандалии. – Никогда я не имела так мало. Даже моя жизнь
принадлежит другому. Тебе.
Я протянул руку навстречу...
Эйлит двигалась плавно и медленно, идя в мои объятия. Кудри
распущенных волос мягко покачивались, касаясь белой кожи северянки.
Светло-зеленые глаза прикрыты. Тонкие руки приподняты, а открытые
ладони повернуты в мою сторону. Так она шла ко мне обнаженная, и в
этом было её бессловесное послание.
"Я беспомощна. Я безопасна и отдаюсь в твои руки".
Она шла навстречу мужчине раза в два тяжелее ее, посреди лагеря,
заполненного моими солдатами. Всего три с половиной шага отделяли
нас от Касс - живого оружия. По одному неслышному сигналу моей воли
гладиатрикс бы легко расправилась с ней.