– Я согласен, господин. Только дайте мне оружие и коня.
Достаточно копья. Ну может щит. Остальное добуду себе сам! Я у вас
в долгу, господин. И, видят боги, я выплачу этот долг!
– Выпустите и накормите его как следует. – распорядился я.
Уже прям и распоряжаться стал. А почему бы и нет, если
позволяют? Ангре принял запрос на добавление в армию. Растут,
множатся полчища мои. Скоро можно будет подумать о захвате
мира.
С визитом к горгону все вышло тяжелее, чем я думал.
Распорядитель закатил форменную истерику. Понять его можно. Если
монстр покалечит или прибьет стратега, то простым поеданием зверями
на арене ему не отделаться. Стилион его по кусочку пережует. Однако
своего я добился. Вместо охраны из слуг префекта, меня теперь
окружали трое работников арены, да ещё и Касс. Все вооружились
ростовыми кожаными щитами, покрытыми воском.
– Если тварь начнет плеваться и выдыхать шумно… – поучал евнух.
– Немедленно бегите, господин.
– Он же у вас заперт. Он же заперт, верно?
– Это чудовище. – ответила Касс. – От неге следует ждать самого
худшего.
Говорила она со своим обычным спокойствием, но стало немного не
по себе… Слабый свет фонаря, каменные своды и воздух настолько
затхлый, что на языке мерзостный вкус гнили.
Чудовище? Ну и что? Я пытался ободрить себя рассуждениями. А
медведь не чудовище для безоружного человека? Настоящий монстр. А
Ган Тарион, перебивший десятки человек? Не чудовище, разве? Мир
наполнен монстрами в разном обличье. Так чего бояться какого-то
конкретного горгона сильнее, чем остальных?
Вонь стала практически невыносимой. Терпкий, обжигающий и
удушающий запах, выжимал слезы из глаз. Мы оказались в просторной
комнате где-то под ареной. Центр занимала клетка из толстенных и
ржавых прутьев. А в ней…
– Поднимите фонари повыше. – приказал я.
В первое мгновение мне показалось, что это какая-то шутка. Евнух
просто обманул меня. Нечто в клетке, кажется бык, было мертво и
очень давно. Туша его опухла. Шкура блестела от влаги разложения и
пузырилась. Жуткое зловоние шло из клетки. Так вот чем так воняет
во всех помещениях арены. Коровьим трупом, который зачем-то выдают
за чудище. Огромные мутные глаза покрывала белая пленка то ли гноя,
то ли плесени. Туша лежала неподвижно. Тварь сдохла. Что это за
цирк?
А затем оно вздохнуло.