– Информация точная? – спросил я.
– Более чем, – кивнул он.
– Не отстали, суки! – сплюнул я. –
Жаба задушила – валютки захотелось. Ваши предложения, Николай
Сергеевич?
– Сообщите министру, что
отказываетесь от поездки, скажем, по семейным обстоятельствам.
Пусть отправляются без вас. Сами затаитесь. Место, если нужно,
подберем.
Мне, что, прятаться как зайцу? Ладно,
одному, но с беременной женой?
– Нет, – покачал я головой. – Есть
другой план. Но сначала ответьте: вы со мной?
– Я дал слово! – обиделся полковник.
– Не хочу, чтоб вы думали плохо о сотрудниках КГБ – среди них много
честных и порядочных людей. Только те, кто затеял эту мерзость –
подлецы и негодяи. Буду рад поломать им планы.
– Тогда слушайте меня. Я отправляюсь
в Москву… – он дернулся, но я жестом попросил его помолчать. – Но
не в воскресенье, а в субботу. Буду там на сутки раньше – в этот
день меня не ждут. Сможете приобрести два билета на поезд?
– Без вопросов, – кивнул он. – Почему
не на самолет?
– Там билеты именные, информация
может ускользнуть[1].
– Понял, – сказал полковник, с
уважением глянув на меня.
– Мне понадобится квартира в Москве –
дня на два-три. В гостинице останавливаться нельзя – их прочешут в
первую очередь.
– Найдем, – вновь кивнул он. – Но
зачем в столицу? Прямо в пасть льву!
– Слыхали поговорку: «Все дороги
ведут в Москву»? Из нее тоже.
– Только не идите к евреям! –
попросил он. – Их проверят в первую очередь. В Москве знают о ваших
контактах с Лившицем.
– Я не собираюсь в Израиль. А куда
отправлюсь, извините, не скажу. Меньше знаешь – крепче спишь.
– Хорошо! – кивнул полковник. – Но
учтите: улететь за границу не удастся. Ваши имена будут в списке
невыездных. Арестуют прямо в аэропорту.
– Это вряд ли, – хмыкнул я. – Михаил
Мурашко останется в СССР.
Улетят Мигель Родригес и Мария Гомес.
Но Хилькевичу это знать незачем.
– Что ж, до завтра, – сказал он. –
Загляну к вам днем.
Я вернулся в дом, где рассказал Вике
о случившемся. Показал ей аргентинские паспорта.
– Ты можешь остаться, – предложил. –
Если нас возьмут в аэропорту, срок отвесят – мама не горюй! По
статье «Измена Родине». И рожать придется в тюрьме.
– Собираешься сбежать от меня за
границу? – сощурилась жена. – Потому пугаешь? Вот тебе! – показала
кукиш. – Летим вместе. Понял?
– Си, ми корасон! – щелкнул я
каблуками.