При этом
еще подумалось, вот же-ж, чего только в бреду не привидится, видно,
даже в таком состоянии, какой никакой самоконтроль все же
присутствовал, я как-то бред от реалий все же отличал.
Когда
окончательно пришел в себя, был просто реально в шоке, мои девчонки
крутились вокруг моей повозки, верней телеги в которой я с еще с
несколькими аналогично ранеными передвигался.
Мы катили
по лесной дороге, в составе госпитального обоза, той самой группы
окруженцев, куда и влились по приказу генерала, старший
военфельдшер со своими медсестрами и ранеными.
Генерал
оказался вполне вменяемым, и не ломился со своими бойцами на
пролом, а выводил свою сборную солянку, попавших в окружение бойцов
и командиров РККА, разумно, по всей воинской науке. Прежде чем
двигать основную массу своего войска, производил разведку по ходу
движения, выявляя наиболее безопасные направления, стараясь не
вступать с войсками Вермахта в боестолкновения, при этом вовсе не
игнорировал мероприятиями по маскировки. Более того собирая по
району своего движения различные группы окруженцев, и устанавливая
жесткую дисциплину, создал вполне боеспособную структуру
управления, своим подразделением.
Наш
госпитальный обоз, вместе с другими тыловыми подразделениями, был
как бы в середине общей группы окруженцев, для тылового обоза
специально выявлялись наиболее безопасные дороги.
Все это
мне объяснил наш ездовой, пока мы неспешно катили по лесной
дороге.
-
почитай, ежели всех посчитать, сколько тут у нас войск к своим
выходит, аж, целая дивизия получится.
Подвел
общий итог наш ездовой.
Меня же
нашла, в ручье, в овраге куда свалился после расстрела, одна из
разведгрупп, которые высылал генерал, возвращалась с очередного
задания, один из бойцов, полез за водой в ручей, где и наткнулся на
мою не до конца дострелянную личность.
Сколько
провалялся в том овраге, одному Богу известно, но когда нашли
разведчики, был еще жив. Спасибо тем бойцам, не бросили, а
притащили, сдали в свой передвижной госпиталь, где и был опознан
старшим военфельдшером. Вот она уже постаралась, выходила, по
крайней мере жить буду, правда до полноценной жизни пока еще
далеко.
Но это
как бы была присказка, сказка, как думается, вся еще впереди,
как-то на вечернем привале, старший военфельдшер, наконец-то смогла
выделить время для беседы, мы поговорили. Я ей рассказал полностью
свою историю, то что со мной произошло после нашего
расставания.