С каждой пройденной сотней метров (на
скорости километров двадцать в час) немцы теряют танки, огрызаясь,
впрочем, довольно точным и частым огнем. Замолчала еще одна зенитка
– какой-то наводчик-снайпер всадил пятидесятимиллиметровый
осколочный снаряд точно в орудие, повредив подъемно-поворотный
механизм и выбив расчет как минимум наполовину. Уже несколько
попаданий пришлись на торчащие из глубоких танковых капониров башни
тридцатьчетверок. Пробитий, правда, пока нет, но экипажам достается
крепко – каждый удар немецкой болванки ощутимо встряхивает машины и
оглушает людей. Кроме того, велика вероятность, что выдержавшая
фронтальный удар броня крошится изнутри, бьет экипажи пусть
мелкими, но опасными осколками, которые могут всерьез травмировать
– а иногда и убить. В любом случае, вести точный ответный огонь в
подобных обстоятельствах практически невозможно, и очевидно, что
шесть горящих панцеров, помимо подбитых ранее пяти «коробочек»,
есть максимальный результат нашего артиллерийского прикрытия. Еще
немного – и минимального угла возвышения горизонтальной наводки
стоящей на высоте зенитки будет уже недостаточно, чтобы драться с
вражескими машинами. Правда, и они какое-то время не смогут достать
наших девчонок… Но благодаря «мертвой» для огня обеих сторон зоне у
немцев появится явное преимущество – ведь проскочив ее, они смогут
выйти практически к самой батарее. Так было в реальности – но
сегодня на самой границе непростреливаемого участка расположился
опорный пункт роты. Да только уверенности, что нам хватит сил
тормознуть оставшиеся девять танков и с десяток бронетранспортеров
с десантом, у меня нет никакой… Хоть бы сразу не побежали…
Очередной снаряд зенитки, удачно
всаженный расчетом под основание башни «тройки», сорвал ее с погон,
заставив замереть замыкающее острие вражеского клина машину. Но
практически одновременно с нашим восторженным криком «ура!» (бойцы
ликовали при каждом удачном попадании) два тормознувших «панцера» с
коротких остановок точно всадили по болванке в одну из
тридцатьчетверок – и в этот раз чуда не случилось. Выпущенные с
дистанции менее пятисот метров бронебойные снаряды пробили броню
нашей коробочки, вызвав практически сразу последовавшую за
выстрелами детонацию снарядов. Хоть осколочно-фугасных выстрелов в
боезапасе курсантов было раза в два меньше нормы, их подрыва
хватило, чтобы мощный взрыв подбросил башню танка на несколько
метров в воздух…