— Ты не слушаешь.
— А? — Я обернулся к Оксане. Его глаза налились ревущим
огнем.
— Ты не слушаешь меня. Никогда. Я говорила, что хочу отправиться
на охоту с тобой. А ты всегда отказываешься.
Веки на миг спрятали от напора Оксаны. Я бы ничего и не отвечал,
тогда неудобная тема сама бы собой погасла, как очередная молния.
Другой вопрос, не сделаю ли я этим хуже?
Сестра не первый месяц доставала с этой чертовой охотой. Она
игнорировала опасность, исходящую от импов, ведь...
— Я Обретшая! Так чего ты боишься?! — Оксана держалась. Я слышал
в голосе нотки будущих слез, но те так и не показывались.
— Именно, ты Обретшая. Зачем ходить с обычным человеком на
охоту, когда впереди лежит светлое будущее в Ордене? Разве ты не
хочешь получать большую зарплату, иметь выходные, встретить
президента и познакомиться с интересными людьми?
— Я хочу, чтобы мы вместе шли дальше. Если меня не будет рядом,
то как сложится твоя жизнь?
Она ткнула пальцем в меня. На щеках красный румянец, в волосах
танцует пламя. Оксана горела, и огонь, рвущийся наружу, говорил
больше. чем она сама. Сестра сжала в руке вырвавшийся всполох,
чтобы он не слетел на меня. И, уже спокойно, хрипло спросила:
— Как дела на работе?
Сплюнув, я оголил рукав.
— Вот мои дела. — Ее глаза расширились. Рука закрыла рот. — Если
бы не помощь начальника, ты бы встречала почтальона с похоронкой.
Такое само не заживает! Ты видишь? Ты видишь?!
Молния ударила совсем близко. Я дернулся, закрывая голову рукой,
а Оксана по привычке растянула огненную полусферу на пути
возможного удара. Когда шум утих, мы улеглись на места. Невзначай,
я рассказал о том, что произошло.
Оксана не отвечала. Она ловила каждое слово. Впервые из нее не
вырвалось вопроса, будто вместо любопытной язвы сестра была
обыкновенной глупой девчонкой. Такие и слушали мои рассказы.
Дождь стихал. Барабанная дробь надо мной прекратилась, остались
только струи, змеящиеся вниз после потопа.
Закрытые глаза нарисовали образ красного уродца, рассекающего
воздух когтями. Я вспомнил боль, какую не испытаешь и от
раскаленного металла. В тот момент, когда бес вспарывал плечо,
хотелось громко кричать. Возможно поэтому, увидев три длинные
полосы на руке, я закричал на сестру.
Вина грызла изнутри, поэтому я решил отвлечься от паршивого
момента: